Поворот беседы в сторону обнаженной натуры и эротики был несомненно волнующ и интересен, но показался Яаре преждевременным.
– Надав, я рассказывала о себе. Немного правда, но история моя заурядна. Хотелось бы услышать о тебе.
– Изволь, я не таюсь, хоть и гордиться нечем. Я рос наполовину сиротой. Родители мои – люди необразованные, черствые и алчные. Я не люблю ни отца, ни мать…
– Что ты говоришь такое, Надав? Это правда?
– Увы. Я родился нежеланным ребенком. Мой старший брат был в лучшем положении и удостоился крох любви. Я воспитывался в семьях бабушек с обеих сторон. Детство дотягивал в приюте. Не откройся у меня талант, не знаю, что сталось бы со мной. Все-таки я вырос человеком, хоть некоторые меня таковым и не считают…
– Как ужасно, Надав! Неужели такое возможно?
– И не такое возможно! Яара, ты не слышишь шорохов за окном?
– Минутку! Нет, все тихо.
– Подойди поближе на цыпочках.
– Сейчас. Нет, ни звука.
– Это отец и мать. Они следят за мной. Тебя услышав, они скрылись, но они были тут.
– Зачем им нужно следить за тобой? – в испуге спросила Яара.
– Они хотят украсть мои картины. Надеются заработать на этом.
– Ах, Надав, у тебя был тяжелый день, ты переутомился. Пожалуй, я пойду домой, а ты отдохни, выспись хорошенько.
– Хорошо. Я прежде провожу тебя.
Яара долго не могла уснуть, ворочалась в постели. “Как верить странным речам его? – мучалась она вопросом, – что-то нереальное в них!” Тревога поселилась в сердце.
ГЛАВА 8
Благодаря счастливой случайности Херонимо удалось здесь возобновить свои встречи с возлюбленной, и однажды в глухую ночь монастырский сад сделался местом его совершенного счастья.
Генрих фон Клейст, “Землетрясение в Чили”, перевод Г. Рачинского.
1
“Кружка да плошка” – так именовалась одна из харчевен в рабочем квартале Марса. Беспритязательное название, немудреная пища, простецкая выпивка. Работяги спускались в полуподвал, привычно брали глиняные миски и ложки с этажерки у стены, подходили к котлу, наполняли каждый свою посудину и занимали место у столов. Хозяин с сыном разносили пиво. В день зарплаты посетители позволяли себе вино. Курение не запрещалось. Утром и в обед “заправлялись” быстро, по вечерам гости засиживались допоздна. Насытившись, пели хором, не вставая с мест и обхватив друг друга за плечи. Алкоголь не пробуждал агрессивность, редкие ссоры оканчивались взаимными пьяными покаяниями, а драки отродясь не случались.
Завсегдатаем в “Кружке и плошке” был знакомый нам Георгий. Впрочем, как и в раю, странное его имя не приживалось, и вновь его величали Гиора, и мы теперь будем поступать так же. Он трудился на постройке железной дороги и должность имел не слишком высокую – разнорабочий. В незатейливом этом трактире, однако, снобизм не водился, и любого наймита почитали собратья по труду, и каждый платежеспособный гость пользовался любовью хозяина.
