Пришлось делать вдох-выдох и вцепиться в рубашку верховного.
– Это повод убивать тебя?
На очередном выдохе я поперхнулась.
О-оговорочка!
– Значит, эти змеи были ядовитыми?
Видно было, что Рамон не желает развивать змеиную тему, но ответил он все-таки честно:
– Только одна. Похожая на осу.
Я бы грохнулась в обморок! Точно грохнулась бы, не лежи я удобно на верховном. Падать ниже просто некуда, причем буквально. Черно-желтая – это та, которая чуть меня не укусила. Не появись Рамон так скоро, даже думать не хочу, что могло произойти. Уже и так передумала сотни ужастиков, когда лежала в змеином гнезде.
Видимо, я начинаю снова дрожать, потому что объятия Рамона становятся крепче, он кладет ладонь мне на затылок и накрывает мои губы своими. Поцелуй получается неожиданным, он словно высекает из меня искру, вмиг разжигая в моей крови пламя желания. Неожиданным, а еще настолько властным, что уже не получается думать о чем-то кроме самого поцелуя. Именно этой своей властностью и уверенностью он меня успокаивает. Когда он все-таки прерывает поцелуй, дрожу я уже не от страха.
– Теперь можешь сделать из нее сумку и носить как трофей, – говорит он, поглаживая мою щеку. Не знаю, что выдергивает меня из предстрастного состояния: этот знакомый и интимный жест, или же напоминания о змеях и той, кого нужно за них благодарить.
– Или подарить Мишель!
Рамон отстраняется:
– Это не она, – повторяет этот убежденный в невиновности своей подружки койот.
– Почему ты так уверен? Между прочим, от ее «шутки» мог пострадать твой ребенок.
Снова меня обжег злой взгляд с оранжевыми искрами, и по моей спине пробежал холодок. С таким взглядом убивают. И не только змей.
– Я найду виновного.
Да что ж ты такой упрямо тупой?!
Рамон поднялся, я вскочила следом.
– Проверь ее!
– Это не Мишель – и точка!
Наши крики, наверное, половину острова перебудили, но мне было все равно. Я хотела справедливого возмездия за свои погибшие нервные клетки. Кажется, то, что мы уже орем друг на друга, понял и верховный, потому что он сбавил обороты:
– Я найду виновного, – пообещал он. – Кто бы это ни сделал, он понесет соответствующее наказание.
– Какое?
– На острове ты его больше не увидишь.
Это меня устраивает. Наверное.
– Даже если это рыжая? – уточняю я.
Видно, что Рамону хочется со мной поспорить, но он лишь складывает руки на груди:
– Я разберусь с тем, кто это сделал.
То есть рыжая не под прицелом? Вот дрянь! Что с ней? А что с ним? Но кажется, здесь мы не договоримся. От того, чтобы зарычать, я едва сдерживаюсь. Приходится снова глубоко дышать. А после придется самой проследить за тем, чтобы Рамон наказал мерзавку!
