– Если тебе не хочется продолжать наши занятия, я пойму.
– Почему я должен этого хотеть? – приподнимает брови парень.
Я выбираю быть честной.
– Потому что Мишель твой друг, а из-за меня ее сослали на соседний остров.
– Мишель сослали на Торо из-за нее самой, – поправил меня Альваро, нахмурившись. – Ей не хватило самоуважения принять выбор Рамона.
Я бы сказала, что ей не хватило мозгов, но да ладно.
– Значит, ты на меня не в обиде? – уточнила я.
– Я удивлен, что ты попросила возобновить наши уроки после всего.
– Это же не ты подбросил ядовитую змею мне в спальню.
Пошутила я неудачно, потому что парень побледнел.
– Пожалуйста, не шути так. Я хочу жить и жить нормально, а для верховного этот ребенок очень важен.
– Знаю, – поднимаю я ладони. – Больше никаких шуток на змеиную тему.
Вечером я пришла в кабинет Рамона, как он и просил. На этот раз моя охрана проводила меня туда, куда надо.
Я оказалась здесь впервые, но кабинет мало чем отличался от всех виденных мною. Большой письменный стол, развернутый к окнам, стеллажи с книгами, диван из черной кожи, журнальный столик.
– У нас будет деловой разговор? – интересуюсь я, когда Рамон встает из-за стола. – Или ты решил составить новый договор?
– Иди сюда, – кивает он на свое кресло.
Заинтригованная я подхожу ближе, а верховный легко надавливает мне на плечи, побуждая сесть перед открытым ноутбуком.
– У тебя сорок минут, – говорит он, – и доступ в Интернет. Можешь позвонить друзьям.
От удивления я даже рот открываю и, наверное, теряю отведенное мне на общение с друзьями драгоценное время. Но мне все равно! Сорок минут?! Он даже браузер развернул для моего удобства.
Рот я закрываю исключительно для того, чтобы сделать глубокий вдох, заодно не сказать ничего лишнего.
– Ты решил, что я заслужила один звонок, Рамон? Серьезно?
Ладно, можно не сдерживаться, я же не верховный, в конце концов. Это он у нас мастер маскировки чувств!
– По-моему, мы сегодня договорились, что ты здесь не пленница.
Я резко разворачиваюсь к нему: кресло позволяет.
– И ты мигом превратился в добренького волка? В чем подвох?
Глаза Рамона вспыхивают оранжевым, подозреваю, что мои тоже горят желтым, потому что зрение меняется на звериное. Краски бледнеют, становятся более размытыми, зато резкость будто выкручивают на максимум.
– Ты сегодня сказала, что тебе нужен психотерапевт.
– Я про него говорила еще в Крайтоне, – напоминаю я. – Про него и про мою семью. Про моих друзей. А ты меня от них отрезал. Я не смирилась с этим, нет, я приняла правила твоей игры. Посчитала это своеобразной платой за счастье быть с дочерью. Но с чего ты вообще стал таким добрым? Только не говори, что секс с истинной тебе понравился настолько, что у тебя мозг поплыл!
