Столичная армия была у меня в руках, народ уже был подогрет обсуждениями моими людьми на протяжении нескольких лет, большинство знати готово было меня поддержать и проспонсировать.
Ворота столицы были открыты для меня. Народ встречал меня и мою армию с ликованием. Эрл встретил меня у входа в дворец. Если бы взглядом можно было меня убить, Эрл бы с радостью сделал бы это в тот момент.
Я начал беседу с предложением сдаться без боя, так как я не хотел кровопролития. Я предлагал ему вручить одну из провинций, которую он пожелает, чтобы он управлял ей, имел доход, растил сына в достойных условиях и имел возможность прожить долгую и безмятежную жизнь.
Как только я закончил свою речь, народ начал произносить моё имя. Я видел злость Эрла, смешанное с удивлением, отчаянием и мукой размышления. Он не мог осознать, что переворот готовился у него под носом, а он даже не заметил. И кто же это мог быть? Его же собственный брат!
К счастью, Эрл поступил мудро и согласился на мои условия. При всех создавался документ о передачи власти, и мы их подписали. Народ ликовал и гулял на протяжении трёх дней, а в это время Эрл со своей семьёй переезжал в провинцию, которую я самой первой захватил без боя.
Вскоре, после такого унижения, Эрла настигло второе несчастье. В новой провинции вся семья подцепила местную заразу. Мой брат и его сын перенесли болезнь легко, а вот жене Эрла, к сожалению, не повезло.
Естественно я не мог пропустить её погребение. Во время прощальной церемонии Эрл поблагодарил меня, и я тогда подумал, что он принял эту ситуацию и смирился со своим не таким уж плохим положением.
Кто же знал, что для его раздутой гордыни эта провинция была слишком мала. А понял это тогда, когда мои сыновья отправились в тот злосчастный поход.
Глава 5
Когда я занял столь почетное место, первым делом я отправился в поход по городам страны. Мне отрывали ворота, я въезжал туда как победитель, а мои солдаты шли за мной, укрывая моих сыновей от возможных опасностей.
Боковые ряды солдат бросали по сторонам монеты и сладости, а им кидали цветы в знак почёта. Нас приветствовали как обожаемых победителей. Нас действительно обожали!
Музыка играла, аплодисменты и ликование заглушали музыку. Это было небывалое зрелище!
В конце нашей процессии завозили повозки с бочонками столичного вина, чтобы угостить народ и увеселить их ещё более.
Когда я подъезжал к центральным площадям каждого города и поворачивался на своём коне к народу, наступало благоговейное молчание. Люди желали слушать, что я скажу, будто мои слова могли исцелять больного, насыщать голодного, успокаивать боящегося.
