Конечно, было и иное мнение относительно материнства. Тот же Мелик считал и говаривал вслух неоднократно, что это женщинам даруют, а не они, ведь мужчины дают им возможность ощутить чувство значимости и испытать счастье материнства. Он много раз высказывался о «раздутой в брюхе важности» будущих матерей, о «мнимом чуде деторождения», упоминая при этом о недооценённости вклада мужчин в этот процесс и сокрытом в тени таком же по значению «чуде зачатия».
«Да уж, что только не придёт в голову, когда стоишь голый, дрожишь от страха и холода, ожидая собственной казни».
Фанатики-привратники, именующие себя Старшими Сынами, отдавшие свои жизни в услужение безумца Адельберта, возродившего культ отступников… Тода не мог их никак понять. Как мог кто-нибудь нанести себе столь непоправимый ущерб в угоду идеи?
«Должно быть, я действительно ещё слишком мал для всего этого», – подумал Тода и принялся растирать свои худые бёдра. Без одежды в комнатёнке было достаточно прохладно.
Присев на койку, он незаметно для себя задремал.
***
Его бесцеремонно сдёрнули со скамьи за руки и, ухватив подмышки, выволокли из кельи. Тода в ужасе завертел головой. Он ещё не до конца пробудился ото сна.
На этот раз за ним пришли не белые робы, а здоровяки. Не те, что встретили его у ворот. Ему невольно пришла мысль, сколько же вообще у безумного Адельберта Старших Сынов?
По сторонам от них шествовало четверо человек в белом. Даже если бы он вырвался из железной хватки стражников, убежать не удалось бы.
Мысли бурлили в его голове, лихорадочно пытаясь найти выход. Его вели на казнь, скорее всего. Не иначе.
«Казнят! Причинят безумную боль, а потом обрекут на ужасную смерть!» – но Мелик ждал его, чтобы непременно ему помочь.
Откуда-то сзади раздался голос магистра-отступника:
– Мы знаем, что ты пришёл не один. Мои сыновья в данный момент обыскивают земли вокруг города. Где бы он ни был, его схватят.
У юноши упало сердце, и вмиг пересохло горло. Всё, это был конец.
Его вели по замысловатой сети коридоров, пока наконец они не вышли на улицу.
Солнечный свет ударил юноше в глаза, потому он не сразу заметил огромное скопление людей, однако услышал их одобряющий галдёж. Одни свистели, другие хлопали. Проморгавшись, маг углядел на лицах каждого в толпе улыбку. Дети, женщины, мужчины, старики… Люди радовались предстоящей казни, будто сам Единый преподнесёт каждому из них божественный дар за это их бурное участие в убийстве. Как и сказал Мелик, ни одного банемида не было видно.
