– Ты не такой, каким он тебя задумал, – отвечала она рассеянно. – Ты такой, каким… Ты это то лучшее, что в тебе есть.
Мама направилась к креслу.
– О чём ты? – злился Эрик. – Я ничего о себе не знаю и не понимаю. А лучше всего я умею врать! Вот я придумал, что суп пересолен, а ты опять поверила.
– Родной, пожалуйста, постарайся не обманывать, – сказала она так тихо, что он едва расслышал.
Мама вдруг побледнела и, согнувшись от боли, опустилась в кресло.
– Я больше не буду обманывать, слышишь? – кричал Эрик, вызывая скорую помощь.
Всю ночь он провёл в своём планетарии, умоляя небеса о том, чтобы мама осталась с ним, и обещал отрезать себе язык, если ещё раз соврёт. Молитва его была услышана. Мама вернулась из больницы здоровой, а у Эрика отпало всякое желание врать. В качестве бонуса он обнаружил у себя способность чувствовать ложь кожей, не просто откровенную ложь, а малейшие отклонения, даже нечестность человека с самим собой. После этого нахождение с отцом под одной крышей стало невыносимым.
– Ты сегодня успеешь на ужин? – спрашивала мама, провожая его на работу.
– Нет, сегодня встречаю французов.
И Эрик знал, что он врёт.
– Я вас уверяю, – говорил он чиновнику министерства здравоохранения, приглашённому на чашку чая, – этот протокол совершенно безопасен. Сопоставимо с рисками простейшего хирургического вмешательства.
И Эрика передёргивало от очередной лжи. В свою очередь, отец каждый раз удивлялся, когда Эрик говорил правду.
В пятнадцать лет Эрик решил бросить школу и начать зарабатывать, чтобы больше не зависеть от него. Он занялся недвижимостью, к чему не испытывал ни малейшей склонности. Слухи о честном риэлторе разлетелись быстро. Электронные риэлторы тоже не врут, но в пределах той информации, которую им предоставили. К тому же Эрик иногда лучше клиентов знал, что им нужно.
Вскоре его позвали в агентство элитной недвижимости, ещё через год он перешел на руководящую должность, самостоятельно проведя набор сотрудников в свой отдел. Он забрал маму в другой город, она завела новые знакомства, и через пару месяцев от извечной печали в её глазах остался лишь нежный след. Эрик взял на себя попечение о её многочисленных родственниках, от помощи которым отказался отец. Общение с ним прекратилось, но Эрик частенько воображал его свидетелем своих успехов.
Заводить романы он не решался. Ему казалось, что с его стороны это нечестно, что он весь ненастоящий, искусственный и для любви непригоден. Несколько раз он знакомился с девушками по рекомендации личного консультанта – точнее, девушки знакомились с ним. Общение получалось натянутым, девушки обижались и пропадали.
