Ещё немного потерянных секунд, мгновений, когда, в надежде вернуть голову на мягкую подушку, глаза раз за разом слипались, и Гретель собралась вставать, поставила босые ноги на пол. Под ними заскрежетало, нечто острое укололо в беззащитные стопы, особенно неприятно от мелких шершавых частиц, проскользнувших между пальцев. Мерзкая подлая штукатурка не иначе, этими грубыми камушками усеян весь пол, а в придачу окружающая мебель. После возвращения домой не успели, даже скорее не смогли привести здание в порядок. Тут всё остаётся в ужасном состоянии. Комната Гретель и того напоминает уже давно заброшенное помещение, пропитанное антуражем забытого бункера.
Со стен слазят обои, оголяя другие, что были наклеены когда – то до них. С потолка сыплется штукатурка, откуда по мере разрушения всё сильнее показывает себя ржавая арматура. Полы, покрытые деревом, истёрлись, а местами и вовсе прогнили так, что через доски стали лазить крысы. Теперь те стали частыми гостями в этой комнате, грызут игрушки.
Здесь скудный набор мебели, правда, и без лишних шкафов свободного пространства в комнате всё равно нет. Оно вдоволь заполнено множеством коробок и ящиков, не пустых, стоит заметить. Забитые неисчислимыми игрушками, раскрасками, тетрадками и всей прочей мелочью – следы прошлой жизни.
Гретель обула лёгкие кроссовки, сейчас в доме принято ходить в уличной обуви, в ином случае или исколоть стопы до крови или раз за разом рвать носки. Пока по-быстрому поправила шнурки, не стала даже затягивать, просто заправила внутрь под ногу, следом вскочила с кровати. А впереди уже ждёт очередное потрясение. Возникший из ниоткуда сперва лёгкий писк резко переходит в нестерпимый для слуха визг. В первый момент показалось, что под кроссовок попался мышиный хвост, мол, подвернулся по пути его неудачливый обладатель, теперь попытается укусить. От одной подобной мысли Гретель готова в любой момент запрыгнуть обратно на кровать или залететь прямо на потолок.
Благо источник шума не имеет острых зубов. Оранжевая резиновая уточка, попавшаяся под ноги, набирает в себя воздух и издаёт громкий до чёртиков неприятный звук. Точно растревожит весь дом, у спящих нет шанса сохранить безмятежность сна. Наверняка все постояльцы сейчас ворочаются на кроватях, затыкают подушками уши.
– Да, утро начинается не с чашечки кофе, – заметила Гретель, небрежно задвигая раздражающую игрушку обратно под кровать. Там за матрасом и деревянными вставками крикливый зов уже не настолько навязчив.
