Маячок местонахождения из оранжевого превратился в ярко-красный. Рядом горел второй маячок. Очень рядом. Тоже красный. Значит, обладатели тулупов сняли тулупы. На морозе. Рядом с теплой водичкой. Без купальников. Ведь если этого предмета одежды нет у одного – зачем он второму?
Если б логика была живой, Сергей придушил бы ее на месте – здесь и сейчас, самым изуверским способом. Он ненавидел логику.
Но с логикой, как ее ни отрицай, все же не поспоришь.
Мелкие штрихи, обозначавшие Миру и кого-то второго, о ком не хотелось думать, приблизились друг к другу и практически слились в один.
Сергей поднялся, ноги сделали несколько бессмысленных шагов взад-вперед.
Вмешаться? Вызвать по связи и сказать, что он все знает?
Что это даст?
Разрушить легко. Если действовать, то делать что-то такое, что пойдет на пользу.
Что есть польза после того, что он видел собственными глазами?
Все мысли – только о разрушении. Так нельзя. Опасно. При достижении организмом критичного состояния техника доложит комиссии по здоровью, случится расследование, и то, о чем сейчас знают трое, станет известно всем.
Нужно отвлечься.
Вдох-выдох. Медленно поднять руки, напрячь мышцы, затем расслабить …
Отводимый взор упорно возвращался к совмещенным огненным рискам на экране.
Мира вернулась через два часа. Она казалась счастливой. Сказала, что устала, и легла спать.
Он ей ничего не сказал. И никому не сказал.
Он глядел Мире в лицо и натянуто улыбался.
Она видела, что он не в себе. Видела фальшь. Но в ней тоже что-то изменилось, и она не хотела бессмысленных разбирательств.
Жизнь продолжалась.
***
Отныне Мира спала одетой в пижаму. На шее появилась цепочка – тонкая, длинная, золотая. Подарок Вика.
И партнерша не стесняется носить чужой подарок при партнере. Выводы сделает даже ребенок.
Сердце брызгало кровью. Любовь смешалась с ненавистью. Следующей ночью Сергей потянулся руками к отвернувшемуся от него телу. На душу он не претендовал, но тело – оно здесь, с ним, и партнерских прав никто не отменял.
Мира покорно расслабилась и даже подалась навстречу.
Ему разрешили все.
А теперь ему и не требовалось разрешение. Вожделение и отвращение – две крайности шкалы, которая вдруг согнулась в кольцо и замкнула одно на другое.
Первый принцип: будь чист, как вода.
Вода стала мутной. Мира принесла в дом грязь. Одно дело – пить из чистого родника, другое – из лужи, где топтались другие. Мерзкое ощущение. Хотелось придушить тонкую шею под золотыми волосами. Хотелось наставить синяков на нежную кожу, заломать руки, разодрать сладкую мякоть.
