Дверь никто не открыл. Фомин поступил зеркально: мешок оставил на площадке у порога Наташиной квартиры. Ушел, но в душе было ощущение незавершенности, открытости проблемы. Надо было поговорить с Виктором, озаботить его душевным здоровьем жены.
Фомин даже не подозревал, что встреча состоится так скоро. На следующий день. С утра Олег проводил жену и детей. Приём в поликлинике был с полудня. Несколько часов свободного времени можно было посвятить себе. Но около десяти часов в дверь постучали. Резко, внезапно и очень громко. Фомин, открывая дверь, уже приготовился отчитать хама, выбивающего косяк. Но слова вылетели из головы, когда в неё уперся холодный ствол пистолета.
На пороге стоял огромный толстый мужик в военной форме с погонами прапорщика. В одной руке у него была толстая тетрадь, во второй – тот самый пистолет.
– Ты Олег?
– Я…, а вы Виктор? – доктор попятился в прихожую, Виктор вошел следом. Дверь захлопнулась. «На помощь уже не позвать», – мелькнуло в голове-мишени.
– Ты мою Наташку знаешь?
– Наталью Владимировну?
– Её, родимую! И не надо делать удивленных движений глазами!
– Знаю. Она обращалась ко мне с сыном…
– Это сейчас, а раньше?
– Раньше наблюдал её в период беременности.
– Значит, я не ошибся, – сказал прапорщик с явным удовлетворением. – И как она тебе?
– Она не здорова.
– А теперь закрой рот и скажи, как женщина она тебя устроила?
– Вы о чём?
– О том! – прапорщик ткнул исписанную красивым почерком тетрадь в лицо доктору. – Это дневник жены. Почитать?
Виктор открыл дневник и стал бубнить: «Олег Александрович смотрел на меня так влюбленно, что у меня закружилась голова… Заставил медсестру отнести карточки в регистратуру, а сам стал обнимать и целовать меня… Набросился и овладел мною за гаражами ….»
– Что за чушь?!
– Не нравится? Доктор, а ты – развратник…
– Я не верю, это выдумки!
– И это тоже выдумки: «У меня до сих пор горят губы от его страстных поцелуев … Он овладел мною в спальне, когда муж был на службе …»?
– Послушайте, Виктор, если это писала ваша жена, то прошу вас отнестись к записям критично. Не исключено, что все это плод её больной фантазии.
– Ты на меня свое лицо не вытаращивай! Я тебе сейчас мимику поправлю!
– Виктор, уберите пистолет.
– Нет, я тебя решил пристрелить, как бешеную собаку. Имей в виду – мне ничего не будет! Я в шоке! Или как там… в аффекте!
– Дайте мне самому прочесть.
– Я тебе даже открою в нужном месте. Вот последняя запись, где описано, как ты изнасиловал мою жену! Забыл, гад?
