– Вообще ни одного Титаренко не знаете? Даже своего сослуживца по армии, того самого, кого навещали накануне его смерти? Который по странному совпадению погиб в том же доме, в который вы проникнуть пытались? Саша, Александр Васильевич, а ведь этот наш, он как шампунь два в одном. И киллер, и посредник.
– Подожди, Вячеслав Михайлович. Мы с этим делом третий месяц крутимся. Конец года, а дело висит. Оно нам надо? Мне друг Агнии Львовны сказал, что ухажер этот глуповат и самонадеян. Так Агния Львовна его охарактеризовала, а она женщина проницательная. Значит, будет он заказчика прикрывать. Ну, и флаг ему в руки! Будет он три в одном, слыхал про таких? Он же заказчик. Иван Иванович, хотите с подзащитным наедине пообщаться?
– Пожалуй, нет. Я тут временно, должен из области его адвокат подъехать. Подождем его.
– Ну и всё. Допрос окончен в 15.40.
– Это что же, Саша, – зевая, спросил Вячеслав Михайлович. – Елена Игнатьевна не права оказалась насчет преступной пирамиды? Ну, три точки внизу, четвертая наверху?
– Не сбивай, она все-таки немного математики в мою голову вложила. Если основание высоты совпадает с одной из вершин, или высота равна нулю, – это частные случаи пирамид.
– Неправильные какие-то пирамиды…
– Так преступные…
– У нас самого главного нет – мотива. Училку эту потряси, ну, которая нашему злоумышленнику содействовала. Попугай ее как следует. А я пока не буду с ней встречаться. Мне бы с братцем Вениамином Львовичем пообщаться…
– Ребята, я что хотел спросить, – заглянул в Сашин кабинет Иван Иванович. – Что это за дама, вокруг которой такие страсти кипят? Красоты неописуемой или богатства немереного?
– Обыкновенная, – ответил ему Вячеслав Михайлович, надевая пальто. – Доходы учительские, внешность самая средняя. Сорок лет, рост ниже среднего, упитанность средняя, ножки, пожалуй, коротковаты и толстоваты. Волосы светлые, можно сказать, блондинка, вьются. Глаза светло-серые, немного в голубизну, большие. Цвет лица бледный.
– И на такую femme fatale запал мой доверитель? Он же типичный похотливый козел, извините за мой французский. Такие восемнадцатилетних моделек клеят. И не потому, что такие у него эстетические предпочтения, козлы, они всеядные, но для них важно поиметь всё лучшее.
– Что это ты адвокатскую этику нарушаешь, Иван Иванович?
– Ни капельки. Меня просили проконсультировать клиента о его правах. Посоветовать ему ничего не говорить до приезда Сосницкого и провентилировать вопрос о подписке. Я о деле знаю только от вас, ни доверитель, ни Сосницкий меня ни о чем не информировали. Уже тридцать минут я не являюсь пастухом этого козла.
