В Москву поезд прибыл с приличным опозданием. В вагоне скверно пахло. Татьяна Ивановна вышла на перрон, вдохнула не очень свежий московский воздух и решила пропустить ближайшую электричку. Она вышла на вокзальную площадь, свернула в какой-то переулок и побрела по нему, глядя под ноги. Уже почти стемнело. Было холодно и слякотно. Дойдя до угла, она оказалась на широкой улице, по которой непрерывным потоком двигались машины. От проезжей части её отделял травяной газон. Прохожих было мало, только сзади плелись две мамаши с маленькими детьми. Вдруг послышался крик. Татьяна Ивановна оглянулась и увидела, что один из малышей непостижимым образом оказался на проезжей части, наверное, уронил игрушку. Рванувшись к нему через газон, она уже понимала, что не успевает. С другой стороны летела к шоссе юная мамаша. И тоже не успевала. Вдруг всплыл в памяти дурацкий разговор с Колей, и она закричала: «Остановись!», – и замычала от пронзившей её боли. Что-то стукнуло её в бок и поволокло по грязному асфальту. Ребёнок оказался у неё в руках, и она с силой откинула его в сторону газона. Потом стало темнее, перед глазами задвигались какие-то тени. Кто-то голосил, где-то далеко плакал ребёнок. Потом она увидела над собой испуганную физиономию какого-то мужика.
– Бабуля, ты жива?
– Ребёнок… – прохрипела она. – Ребёнок где?
– Держать надо детей! Ты, дура старая, чуть внука не потеряла!
– Значит, жив… – она удовлетворённо вздохнула и прикрыла глаза. – Теперь можно помирать… никому ничего не должна, никто мне ничего не должен. С жизнью в расчёте.
– Уберите женщину с проезжей части!
– Нельзя её трогать.
– Посторонитесь! Пропустите медиков!
Опять звуки стали затихать. В себя она пришла уже на носилках, когда, её запихивали в «Скорую».
– Ну, каскадёрша, повезло тебе, – сказал врач на рентгене. – Ушибов много, но переломов нет. Считай, здорова.
– А сотрясение? – спросила медсестра, сопровождавшая носилки.
– Лечится, – подмигнул рентгенолог. – Если пьяной не была, то без последствий.
Назавтра Татьяна Ивановна едва открыла глаза. Её трясло так, что звенела сетка кровати. На обходе врач невнимательно осмотрел ей и велел колоть анальгин с димедролом.
– Здравствуйте, – сказал мужчина в накинутом на плечи не очень свежем халате. – Я следователь…
Он представился, но Татьяна Ивановна тут же забыла и учреждение, и имя.
– Расскажите, что с вами произошло вчера…
– Я стараюсь с утра вспомнить и ничего не понимаю, – начала она. – Шла по улице, услышала крик, увидела ребёнка на дороге, побежала к нему. Не должна была успеть… наверное, прыгнула под колёса машины… надеюсь, вы не обвиняете водителя?
