– А какие ошибки я сделал? Ну, как и ты? Что тебе бабушка сказала, когда ты её не послушала?
– Она сказала, что Николаю нужна бесплатная домработница и нянька. А я решила, что это любовь.
– А что ты о Марине поняла и мне не сказала?
– Что Марине нужна квартира. Ты ведь наверняка не сказал, что у квартиры три собственника?
– Не помню. Но она ведь не ушла от меня, когда Лопахины вернулись!
– Отступать было уже некуда. Помнишь, она меня и убийцей, и похитительницей обзывала? Это ведь от прежнего её сожителя, от Саши-охранника.
– Он её брат двоюродный!
– Ага, по Адаму. Когда она ему надоела, он ей на тебя показал: молодой, перспективный, с матерью вдвоём в трёхкомнатной квартире живут. Мать рохля, нажать – так съедет. Вот она меня и выживала.
– А почему ты мне сразу об этом не сказала?
– Потому что сразу я этого не знала. Но догадывалась. А точно узнала, когда его при всём народе в сплетнях уличила. Тогда он всё мне выложил. Но ты бы меня тогда слушать не стал. А уж когда к отцу обратился…
– Я как заколдованный был! Ведь знал, что ему не нужен, но всё равно полез! И поплатился за это. Мама, прости!
– А любовь?
– Это как у тебя было. Узнал об измене – и завяли помидоры.
– Точно?
– Видел её вчера. Знаешь, что подумал? Вика права, на жабу она похожа.
– И что?
– Пошёл и купил им с бабушкой зефир в шоколаде. Знаешь, такой в пакете и в фантиках. Ой, отдать забыл! Я сейчас!
В начале февраля как-то Ира Медникова заскочила в бухгалтерию в величайшем раздражении:
– Нашу телезвезду не видели? Ну, Баринова? Он сегодня с утра при параде, в костюме-тройке. На ток-шоу в прямом эфире выступает. По борьбе с преступностью.
– Вроде, это твоя тема, – удивилась Нина Васильевна. – И не любитель он в глаза лезть. Почему Баринов?
– Гендерный подход, – успокаиваясь, ответила Ира. – Телеведущий мужик, прокурор баба, от УВД пресс-секретарь тоже баба, начальник отдела культуры – баба, комитет по делам молодёжи – опять баба! Сказали, чтобы от прессы непременно мужик был. В старые времена Витецкого бы послали. А теперь что? Наш новенький – папин сын, и больше ничего. Выбор небогат: или вечно пьяный Костик, или шеф. Так не знаете, где он? Там Дунины вещички из полиции вернули.
– А что за вещички?
– Ну, что в рабочем столе могло быть? Рабочие материалы: черновики, справки, пара безделушек. Вроде молодая девка была, а писала от руки. По идее сразу на помойку надо нести. Но требуется благословение начальства.
– От руки? Не выбрасывай, Ира. У Мишки от матери практически ничего не осталось. Он маленький, скоро её забудет. Пусть взрослым хоть почерк её увидит, её работы. Я заберу.
