– Ну, что касается Медниковой, не знаю, сможем ли мы теперь её зацепить. Плохие отношения? А кто в вашем гадюшнике дружит? Леворукость? Удар, скорее всего, мужской. А если женский – то со спецподготовкой.
– Нет, она не Никита.
– Меня вот что беспокоит. Твой Витецкий ведь за копейки следить за тобой не будет. И полицейские в соседнюю область за так не поедут. А хвосты с двумя машинами? Это какие же средства брошены на поимку бедного мальчишки? А бабка не производит впечатления миллионерши. Да никакой садист так дорого себе жертву покупать не будет! От этого дела ощутимо запахло деньгами.
– Вот когда ты это сказал, я что подумала. Миша всё время говорит о каком-то наследстве. Толком он не знает, но утверждает, что мама позаботилась о том, чтобы у него всё было. Нельзя ли как-нибудь узнать, может, кто-то из родни им что-то оставил? От Дуни ничего не осталось, это точно, они в общежитии жили.
– Я попытаюсь. Но, к сожалению, если это так, они никогда не оставят его в покое. Пожалуй, и в психушку законопатят, чтобы деньгами пользоваться после его совершеннолетия.
Глава восьмая, в которой Ларе грозит 105 статья, но потом она сама раскрывает одно преступление, после чего возникает царица Тамара, и тыква не превращается в карету
– Здравствуй, Лара, – сказал Витецкий, распахивая перед ней дверь, ведущую в правое крыло второго этажа.
– Здравствуй, Павлик, – кивнула ему надменно Лара.
– Почему Павлик?
– Потому что Морозов.
– Лара, ты что?
Ларе не хватило выдержки, и она взялась за концы шёлкового шарфа, завязанного парижским узлом на его шее. Он захрипел.
– Ура, – кричал Костик. – Наконец-то убийство происходит на наших глазах! Репортаж века! 105 статья УК РФ! Лариса Александровна, я обещаю до конца срока носить вам в тюрьму сухари! Я буду их вымачивать в водке! Да что там в водке! В текиле, абсенте и джине! В виски и шерри-бренди!
При этом он прыгал вокруг и щёлкал зеркалкой.
Лара опомнилась. Теперь один из этих снимков, а может, и не один, будет красоваться в новогодней стенгазете «Отрадные итоги года». Это дошло и до Витецкого. Он не убежал, а тянул её в сторону – «поговорить без эмоций».
– Э, нет, – весело орал Костик. – у нас правды добьёшься только на профсоюзном собрании! Ирка, веди протокол!
– Правда, чего это я каялась прилюдно, а наш вития в тёмном углу? Режьте правду-матку, Лариса Александровна!
– Кому ты звонил из кафе, когда за мной соседи зашли?
– Другу. Просил за мной заехать.
