Появление Лары в кафе вызвало сенсацию. За те без малого десять лет, что она работала в издательстве, все привыкли видеть её в брюках. Только если предполагался выход в верха, надевался серый костюм, который Нина Васильевна звала «к обеднишний».
– Какие ножки, – крикнул пьяный Костик.
– Штрафную, – заглушил его «Золотое перо» Витецкий.
– Будет вам и канкан этими ножками, будет и штрафная. Но сначала дайте поесть!
Подсевшей к ней Нине Васильевне Лара шепнула: «Выручайте!» Нина Васильевна кивнула, взяла свободный фужер, подошла к Витецкому: «Наливай!» и поднесла фужер Ларе. «Ну, фокусница!», – восхитилась Лара, почувствовав вкус «Дюшеса».
Как-то в подпитии Лара с Бариновым сбацали в типографии чарльстон. С тех пор, дойдя до определённого градуса, он всегда тянул её на танцпол, от чего она упорно отказывалась. Но теперь она решила показать класс. Да так, что коллеги окружили их пару и дружно хлопали в такт. Первым сдулся всё-таки редактор. Он согнул руку кренделем, продел Ларину руку в тот крендель и подвёл к столу. Причём стол оказался тот, где сидел руководящий состав: генеральный с женой, директор типографии, зам. начальника комитета по делам печати с женой, главный редактор «Губернской газеты», представительница обладминистрации. И Баринов с Ниной Васильевной, как оказалось. Жена генерального сказала:
– Давно мечтала с вами познакомиться, Лариса Александровна.
– Да мы вроде как знакомы…
– Но формально. А мне бы хотелось поговорить без официоза.
– Это после нашей с Иваном Васильевичем криминальной ночёвки? Он сразу сказал: «Моя не поверит, что мы не вместе ночевали». А когда нас главными подозреваемыми назначили, я пожалела, что не договорились о лжесвидетельстве. Генеральному и так, и эдак, а всё равно нервы бы потрепали. И репутацию подмочили. Но лучше прослыть кобелём, чем убийцей. А мне был бы даже подъём рейтинга. Как же, в таком цветнике всех красоток превзошла, единственная, кто смогла неприступную крепость взять!
Нина Васильевна шикнула:
– Лара, ты что несёшь?
– А что, я неправду сказала? Хоть одну из наших львиц он почтил особым вниманием? А со мной ночевал… хоть и через два кабинета.
Нина Васильевна не выдержала и захохотала. Жена генерального нерешительным хихиканьем присоединилась к ней: «Девочки, что, правда?» Нина Васильевна, честно выкатив глаза, ей сказала:
– Я человек прямой. Есть у Ивана Васильевича один грешок, который ничем не прикроешь. Вот из-за него он в рабочем кабинете и скрывался, дома-то жена надраться не даст. А в каком состоянии он в то утро был, я видела. У него веки поднимались с трудом, где там ещё чему-нибудь подняться!
