Воцарилась
напряжённая тишина.
- В том бою не было чести,
но и без тебя мы бы
ничего не сделали. У нас нет ни амулетов подходящей силы, ни банально
бойцов,
готовых идти в подобные самоубийственные операции или ты думаешь, что
это от
жадности с тобой не могли послать больше солдат? Нам бы две-три сотни
конных
ряженых, хорошая демонстрация силы и возможно те дикари бы сами
повернули бы
устрашившись мощи Империи. Рихтенбей не простил ещё твою выходку у
Быстрянки, -
Гаргор говорил тихо, но напряжение в голосе выдавало злость.
Хейс
молчала, она уже слышала эти доводы и ей нечего было сказать что-то
нового по
этому случаю.
- Как прибудем в Алакур, я
выкрою время, и мы
сходим на окраину. Если не хочешь, чтобы что-то подобное повторялось,
учись
контролировать свою силу.
- Драконы не разбирают кого
бьют.
- Возможно, только они хотя
бы умеют целиться.
Вайтийский дракон тому доказательство.
- Сравнил здорового древнего
ящера и меня, -
усмехнулась Хейс.
- Да, ты не летаешь, зато и
ешь не в пример
меньше, - почувствовал перемены в настроении Хейс, пошутил в ответ
паладин.
- Ладно, я запомню твоё
обещание, - сказала дракон
устраиваясь поудобнее.
- Не волнуйся, у меня
хорошая память, спи,
завтра подъём с первыми лучами солнца.
- Ох уж эта походная жизнь,
- сонливо
проворчала волшебница.
Паладин
прикрыл глаза. Хоть он и хорошо видел при свете луны, ночью слух был
значительно
полезнее, чем зрение. Дежурство прошло спокойно, без происшествий,
паладин
разбудил следующего за ним дозорного и лёг спать рядом с волшебницей,
но на
некотором расстоянии, чтобы можно было в случае чего перекатиться,
вскочить или
как-то ответить мечом из положения лёжа. Не то чтобы у паладина было
предчувствие неприятностей, просто его такому научили наставники и
жизнь. В
доспехах спать было не очень приятно, но благодаря тому, что они
делались
специально под него, вполне сносно. Гаргор уже практически не замечал
дискомфорта, скорее без них ему было несколько непривычно и неудобно.
Казалось,
что не прошло и секунды, как Гаргор сомкнул глаза, как из дрёмы его
вырвал
истошный срывающийся крик: "Тревога!". Следующее
мгновение паладин резко
перекатился и вскочил на ноги из положения лёжа, чуть ли не на лету
выхватывая
меч из ножен. В то место, где он только что спал с силой вонзилось
копьё,
слегка дрожа, словно от ярости. Лезвие тускло блеснуло в неярком свете
звёзд,
отбивая другое копьё, предназначенное Хейс, ещё до того, как сознание
толком
смогла спросонья сориентироваться в происходящем и понять, что на
лагерь напали
совсем не звери.
