Вильгельм Остандирафосс, как выяснилось, не горел желанием принимать парнишку в свою семью. Правда, и деваться ему было некуда — Совет рода решил, что Виктор пригодится ему в Загорье, где только-только открывалось их представительство.
Так что с момента, когда парень более-менее освоил грамоту, счёт и естественные науки, дядя стал привлекать его к своим делам, и вскоре дал работу в небольшом торговом доме.
Ничего особенного — заполнять и развозить документы по поселениям, покупать и продавать не слишком дорогие товары, в основном — материю для пошива одежды.
Как по мне — скука смертная. И тёзка, чьё тело я занял, как ни странно, считал точно также. Именно поэтому он увлёкся инженерией, векс-технологиями и магией. Что, в общем-то, и стало главным камнем преткновения между ним и его дядей.
Вильгельм был противником использования эссенции. Он считал, что это кощунство, и на дух не переваривал тех, кто становился магами. Это, к слову, была одна из причин, по которым он жил и работал так далеко от основной части «клана».
Подобное отношение не было чем-то экстраординарным — некоторые представители Великих родов, особенно из старых крыльев, были категорически против изменения себя эссенцией. Впрочем, большая часть лордов (и их многочисленных родичей) не видела в этом ничего зазорного. Они понимали — подобный механизм может стать новым витком эволюции для всех людей.
Так что консерваторов и староверов не особо допускали к основным делам клана, и предпочитали держать подальше от эссенции. Во избежание эксцессов, так сказать…
А о том, что я стал магом, пришлось сознаться. Я мог бы промолчать, но во время нашего разговора в кабинет дяди прибыл посыльный и передал отчёт, в котором тот самый командир разъезда расписал произошедшее. Старый вояка даже поблагодарил меня за проявленное мужество, однако на Вильгельма это не произвело никакого впечатления
Более того, сразу после этого он стал держаться со мной подчёркнуто холодно — куда холоднее, чем в начале разговора. И когда я сообщил о своём желании уехать в Тарнаку, он только махнул рукой и посоветовал не задерживаться.
Не скажу, что такое отношение меня расстроило — этот человек был для меня абсолютно чужим. Так что, недолго думая, я собрал свои вещички, распотрошил тайник с остатками денег, затребовал жалованье за последние недели работы и уже на следующий день сел на дилижанс, направляющийся в сторону Пограничных гор.
По примерным прикидкам и картам, которые я перед отъездом умыкнул из библиотеки, путь до ближайшего перевала должен был занять почти три недели. Три недели! И это при том, что здесь имелись хоть какие-то дороги.
