Кривошеева порылась в бардачке:
– Нет уж. Никуда я с вашими деньгами не поеду.
Она сунула в хозяйственную перчатку блокнот и ручку:
– Записывайте.
Щедрый от безысходности менеджер написал на листочке четыре цифры и вынул из кармана пластиковую карту золотистого цвета:
– Держите.
– Кстати, – Марина взяла карточку и аккуратно засунула ее в свой собственный кошелек. – Я так и не задала вам главный вопрос. Но теперь, пока мы все равно стоим, я вас спрошу, Ложечкин. Какие у вас отношения с деньгами?
– В смысле? – не понял он.
– Во всех смыслах. В вашем интересном положении нет смысла ничего скрывать.
Парень в медицинской маске, розовых очках и перчатках с красными резиновыми нашлепками задумался.
– Вы не поверите. Но я сегодня всю ночь задавал себе этот вопрос.
– Вот как? И как же вы на него ответили сами себе?
– Мне трудно это сформулировать. Но сейчас мне кажется, что мое исчезновение и этот вопрос как-то связаны между собой.
– Вы не поверите, – эхом отозвалась Кривошеева. – Но мне тоже так кажется. Давайте попробуем докопаться до истины.
Ей стало казаться, что из-за розовых стекляшек стали проглядывать человеческие глаза. Эксперимент становился все более рискованным.
– Истина состоит в том, что я сильно проиграл на бирже, – признался он.
– Вы играете на бирже? – удивилась преподавательница, как будто он резался в виртуальный покер на лекции.
– Да. Сейчас это делают многие люди с деньгами. И два месяца назад я купил акции одной американской компании, которая производит виртуальные игры. Я думал, что у них большое будущее, но вчера эта компания оказалась банкротом. А я играл с плечами.
– С чем, простите? Я не поняла, с чем вы играли, – простодушно потребовала разъяснений кандидат философии.
– Ну, – замялся Ложечкин. – Это долго объяснять. Короче, я остался должен крупную сумму. И будет просто чудо, если мой счет еще не обнулился.
– Вот оно что! – вздохнула Кривошеева.
– Ну да, – угрюмо хмыкнул Ложечкин. – А у меня еще кредит за «баварца» не погашен.
– Артемий, я вам сочувствую! – искренне призналась Марина. – Но вы не сдавайтесь. Может, ваша компания еще пойдет в гору.
– Ладно. Проехали, – засопел невезучий инвестор. – Идите скорее в банк. Может, там еще что-то осталось.
Марине Викторовне захотелось погладить несчастного студента по головке, но она сдержала свой порыв жалости и молча вылезла из машины, оставив его одного со своими невеселыми мыслями.
Как только она отошла, Ложечкин достал из кармана куртки смартфон. Он решил послать последнюю смс-ку, но никак не мог подобрать нужные слова. Каждый раз получалось как-то фальшиво. Наконец, он написал: «Настя прости меня, пожалуйста. Я виноват перед тобой. Если мне удастся вернуться, я позвоню. Твой Тёма»
