– Умоляю вас! Помогите мне! Вы – единственный человек, которому я могу признаться, что со мной произошло!
«Может быть, он пьян? – подумала Марина. – Или решил подшутить надо мной? Сейчас это модно. Даже по телевизору таких показывают.»
– Вы что, пранкер? – строго спросила она.
– Нет, – всхлипнул он. – Я – человек-невидимка.
– Что?
– Ну, помните, вы на лекции говорили, что успешный рыночный человек представляет собой пустоту? Вот я и стал такой – совсем пустой. В общем, прозрачный.
Порез на пальце у Кривошеевой больше не саднил. Теперь в ее голове занозой засели слова молодого нахала.
– Ладно, валяйте, рассказывайте. У вас три минуты, – устало разрешила она.
Через десять минут она уже бежала к своей рыжей «Ниве». В одной руке у нее была банка с побелкой и малярная кисть. В рюкзак она тоже покидала кое-какие предметы, которые ей могут пригодиться в ее беспрецедентном эксперименте. До адреса, который сказал Ложечкин, она доехала менее, чем за четверть часа.
Дверь в квартиру была приоткрыта, и исследовательница смело шагнула через порог. Она сразу поняла, что кроме нее в этой пустой квартире был еще кто-то. Она слышала дыхание другого человека, но сколько не старалась, не могла его разглядеть даже через очки.
– Я здесь, – глухо произнес заочник. – Я без одежды, поэтому вы меня не видите. Посмотрите в сторону окна. Видите мою повязку? Я себе палец случайно порезал.
Кривошеева вздрогнула. У нее тоже был замотан палец, но что рана может быть такой ужасной, она и представить себе не могла. То есть она не видела ни сам порез, ни травмированного заочника. Она видела только окровавленную тряпку в воздухе, и от этого ей стало дурно.
– Откройте окно, пожалуйста, – еле слышно попросила она. – А то я сейчас в обморок упаду.
Створка окна открылась настежь, и теплый утренний ветер зашевелил разбросанные на столе окровавленные салфетки.
Кривошеева чувствовала, что сознание медленно покидает ее. Она несколько минут просидела с закрытыми глазами, пока не услышала:
– Выпейте воды.
Марина открыла глаза и увидела стакан в воздухе. Она уже набрала воздух в рот, чтобы заорать погромче, но услышала:
– Марина Викторовна, вы очень смелый человек. И очень умный. А я скотина тупая, хотел вам взятку дать. Не обижайтесь на меня, пожалуйста.
Экс-доцент попила водички. Сознание постепенно возвращалось к ней.
– Значит так, Ложечкин. Нам тут нельзя оставаться. Одевайтесь. Я отвернусь.
– Да вы все равно меня не видите, – резонно заметил прозрачный студент. – Не хотели видеть – вот и не видите.
