Однако когда донн Хайми начинает приближаться к ней, держа наготове катану, монстра из глубин несколько взбадривается: выпучивает на Хайми глазищи размером с чайное блюдце, и выставляет концы щупальцев впереди себя! Ну-ну, глупая тварь.
Хайми рубить приподнявшиеся конечности очень даже легко!
Что он и делает, работая мечом, словно ветряная мельница, и постепенно открамсывая от тех, что оказались поблизости, щупалец, небольшие по длине куски. Но эта тактика, хоть и «осторожная» и неэффективная (В-смысле, эффективно было бы, если б он просто отрубил огромную голову спрута – от её основания!) тоже приносит свои плоды: во-первых, осьминог не может подобраться к телу человека, а во-вторых – длина щупалец, как ни крути, а – неизменно сокращается!
Единственное неудобство – приходится иногда смотреть под ноги, чтоб не поскользнуться на извивающихся и покрытых омерзительной слизью, отрубленных кусочках!
Но вот Хайми и приблизился к туловищу – почти на длину руки! И уж если монстра что-то собирается предпринять, то – самое время!
Как в воду глядел! Туловище спрута вдруг резко поворачивается, и в лицо Хайми летит струя чёрной и отвратительно пахнущей жидкости!
Подумаешь, испугали!
Уж от чего-чего, а от жидкости Хайми увернуться нетрудно!
Зато тварь создала проблемы самой себе: оба буркала, сейчас усиленно моргающих, залило остатками чернил! Всё ясно: тварь привыкла «брызгаться» там, под водой!
Ловко увернувшись от толстых обрубков, Хайми бросается к туловищу, и в два движения выкалывает оба огромных глаза!
Монстра дёргается, начинает беспорядочно сучить во все стороны остатками щупальцев, в тщетных попытках достать вновь отскочившего на безопасное расстояние врага! Но через буквально минуту запал её проходит, и Хайми уже без проблем, по одному, дообрубает до «основания» оставшиеся куски щупалец.
Подойдя теперь вплотную к слабо шевелящейся массе, оказавшейся ему по колено, прикидывает. И вонзает катану туда, где должно быть огромное двухкамерное сердце: Хайми изучал в том числе и конструкцию тела спрутов…
Отодвинуть ногами к стене отрубленные куски щупалец и бурдюк-мешок основного тела оказалось нетрудно: бурдюк весил не более действительно ста килограмм.
Покачав головой – испачкал в слизи хорошие сапоги: теперь Котеру придётся отмывать их! – Хайми садится снова на табурет. Вздыхает.
Интересно, скоро ли побудка?
А, вот и она! В дверь стучат. Замечательно.
Хайми открывает, и здоровается с лейтенантом Оссковым – на вахте снова он.
