– Акции «Калленберг банка» мне полагаются?
– Нет.
– А когда я смогу воспользоваться основным капиталом?
– Никогда. Его смогут получить только твои дети после твоей смерти.
– Та-ак… и кто у нас опекун?
– Эверт Калленберг доверил эту тяжелую миссию мне.
– Ну, тогда все нормально, с тобой-то мы надеюсь, договоримся? И я смогу не считать мелочь в кошельке?
– Я так не думаю.
– То есть как?
– Верóника, я намерен строго следовать условиям завещания, подписанным твоим отцом. Он счел, что деньги давать тебе напрямую нельзя, поэтому все твои расходы отныне под моим контролем.
– Это такое отношение после того, как ты меня начал растлевать, когда мне даже пятнадцати не было?
– Ты сама согласилась на такой вид расплаты, чтоб избавится от ненавистной врачихи. И это ты подсыпала ей какую-то гадость для провокации выкидыша. Меня там и близко не было! Я в командировку в Лондон уезжал.
– Мне пришлось согласиться на твои условия, потому что у меня не было выхода!
– С Баумгартеном у тебя тоже выхода не было? Не преувеличивай, дорогая, ты же сама раструбила на весь город, как лишилась невинности с Кифером в восемнадцать лет… в отеле Китцбюэля, кажется? Простынку из окна для пущей достоверности не вывешивала?
– Так это потому, что ты предпочитал извращенные…
– Альтернативные, Верóника, исключительно альтернативные виды секса. И тебе, помнится, это нравилось.
– А если я тебя на весь мир ославлю как педофила?
– И что у тебя есть кроме голословных утверждений? Ты со своими откровениями изначально будешь бледно выглядеть, как алчная и лживая девица, готовая на все ради денег, даже оклеветать старого друга семьи. Но, допустим, дело дойдет до суда, тогда и у меня не останется выхода, кроме как выложить пару козырей. Я, знаешь ли, по молодости увлекался киносъемками… и наши развлечения периодически снимал скрытой камерой.
– Ты сам себя утопишь!
– Вряд ли… потому что камеры были установлены так, что моего лица не видно. А вот твое – очень отчетливо. У меня сохранился даже тот замечательный ролик из отеля Sacher, припоминаешь? Там ты с завязанными глазами ползаешь на коленках и старательно нас опознаешь без помощи рук… и ведь всех угадала!
– Ты меня заста…
– Это ты расскажешь в суде. Присяжные обязательно тебе поверят, особенно получив сделанную мной кассету с нарезкой твоих самых «ярких» выступлений. Я ее так и назвал «Девочка с морковкой». И обязательно пришлю всем заинтересованным для просмотра, от судьи до секретаря. И всем прокатам с пометкой 18+. А хочешь, гамбургским порно-клубам подарю партию? Так что, либо соглашайся на условия траста, либо не получишь ничего.
