Пэйбэк увидел тело только через два дня. В новостях. К счастью, там же было сказано, что полиция ещё не нашла убийцу. Крим не мог осознать всё сразу, тело болело ещё несколько дней, казалось, что он потянул, ушиб или перенапряг всё, что только можно было, разум же его был окутан туманом гораздо больше… Через неделю в городе был назначен новый временный мэр, а после он же стал постоянным по итогам досрочных выборов. Со временем почти все “кости” города сменились на других людей, в основном, назначенных новым мэром. Произошло много изменений, в том числе много важных городских реформ.
Крим же не ощущал того, что должен был ощущать после убийства главного зла города, как он считал. Хотя, честно говоря, сам он не понимал, что же он должен был почувствовать. Он просто заранее не продумал, чем всё должно было закончиться, казалось, что он так и завис в самой кульминации процесса так и не дойдя до финала.
Твой черёд
»
Спустя год жизни, если её можно было так назвать, Крим ждал в своём офисе посетителей, сегодня их было крайне мало, ничего необычного… Затем, по каменной мощёной дорожке, слегка поблёскивающей, от лучиков солнца, отражающихся в утренней росе, прогревающих лица сонных прохожих, важно подошёл мэр.
– Доброго времени бытия, мистер Пэйбэк! Как дела в больнице, док?
– Доброго, доброго… Да, вот, потихоньку, дела пока не сильно спешат, правда люди благодаря вам в большей степени совсем болеть перестали, не жалуются!
– Простите, простите… Хотите, я приболею для вас? – с улыбкой произнёс мэр.
– Не стоит! – так же с улыбкой ответил Крим.
Мэр в шутку поклонился, пожал Пэйбэку руку и бодро, чуть ли не в припрыжку, отправился к мэрии напротив больницы, охотно здороваясь со всеми прохожими.
Почему-то Пэйбэк испытывал весь день тепло в своей груди, глядя на город и его жителей. То ли солнце было выше обычного и грело сильнее, то ли он чувствовал, что это его заслуга отчасти тоже…
(Гроза обратилась к Пэйбэку впервые во время ясного дня)
– Это не твоя заслуга! Ты лишь убийца! Ты только мешаешь этому городу, ты и есть та гниль, источающая зловонья, мешающая всем жить, которую так хотел уничтожить! Это всё ты!
– Не… не… нет… только не снова…
У Крима сильно заболела голова, потемнело в глазах, а грудь словно раздробили камнем…Он закричал:
– Да, уйди ты из моей головы! Прочь, прочь, прочь!
– Я есть часть тебя, губительная правда, которую ты так не хочешь признавать! Как сгинешь ты в муках, исчезну и я!