В ресторане не полегчало. Умом понимал, что нужно поговорить, объясниться. Только тошно становилось от одной этой мысли. Отель и Юльку даже вспоминать не хотелось. Амнезия все еще не отпустила, но уже не осталось ни одного сомнения в измене.
Не было у нас с Юлей ничего. Не мог я! Смотрел, как Лена листает меню, как зло косится на меня, и четко понимал - совсем не мог. Слишком качественно заколдован. Даже поцеловать другую не смог бы, а уж что-то серьезнее - только через труп.
Однако говорить все же пришлось. Не сразу. После того как моя шикарная феечка пригубила бокал вина... до дна. И не первым.
- Если ты собираешься меня купить... второй раз за время нашего знакомства, то лучше сразу забудь. Ничего не выйдет, - как отрезала она, и бокал с опасным стуком опустился на стол.
- А если я тебе поклянусь, что у меня с Юлей ничего не было? - Надежд на клятву особых не было, но разведать диспозицию я был просто обязан.
- Сказать тебе, куда можешь засунуть эту клятву? - Моя королевна гордо вскинула свой подбородок. Красивущая с новой прической и дерзкая до невозможного.
- Но ты же знаешь, что я тебя не отпущу?
- А куда ты денешься? Не мы первые разведемся, не мы последние.
- Детям эта идея не понравится.
- О детях нужно было думать, когда тянул другую в свою кровать.
- Но я уже сказал, что не тянул!
- А я сказала, что требую развод!
От гнева у Лены даже уши вспыхнули. Факел, а не женщина. Пока в мою голову не полетели тарелки, нужно было срочно менять тактику.
- Юля - моя помощница. Бывшая на данный момент. Какого черта она делала в моей кровати, я не знаю. У меня были трудные переговоры с финнами, и после них я вырубился замертво.
- Да, переговоры были трудными! - протянула Лена. - Запах перегара в номере я ощутила. Хоть топор было вешай, такой густой.
- Это ничего не меняет. С Юлей у меня не было ничего.
- Я бы с удовольствием тебе поверила, но собственными глазами видела ее голый зад. И не надо рассказывать, что ей просто было жарко!
- Я не знаю, почему она оказалась голой. Но за свою глупость Юля уже поплатилась работой!
Кем заменить Юльку я даже представить не мог. За последний год она стала моей и правой рукой, и левой, но вариантов оставалось.
Мысленно поставив себе на утро задачу уволить Юлю, я потянулся к ладони жены. Пока с кольцом!
- Я твой. Только твой. И не смогу без тебя и наших детей.
- Басманский, ты кобель, - так же вкрадчиво и грустно произнесла она. - Ты был им до меня и, похоже, снова вернулся к своей естественной сущности.
