– Ты же не мать Тереза, да?
Алексей обернулся. Забава у него что ли такая, говорить загадками?
– Я имею в виду, я уже попросил тебя об одной услуге – попросить выделять мне сигареты. Я пойму, если ты проигнорируешь ещё одну мою просьбу.
«Редкого рода манипулятор!»
– Смотря что за просьба.
– Я знаю, в тюрьме есть телевизор и, хоть и скудная, но какая-то фильмотека. Мне бы хотелось получить к ней доступ.
– Я могу лишь попросить за тебя, но обеспечат ли тебя табаком и кино зависит исключительно от твоего поведения. Постарайся не калечить персонал тюрьмы и других заключённых.
– Я сделаю, что смогу.
– Аналогично.
Алексей постучал в железную дверь и вышел из комнаты допросов.
Петренко ждал за дверью.
– Он рассказал вам всё что нужно? Разговаривал вежливо?
– Более чем.
– Не угрожал?
– Нет-нет, всё прошло отлично.
– Точно? А то вы какой-то бледный.
– Просто не выспался.
Петренко глянул на дверь.
– Чтоб вы понимали, я вам доверяю, но нас ждёт неприятная формальность. Нам придётся вас обыскать.
– Если так нужно.
Они прошли в другое, более просторное помещение, где двое охранников похлопали его с рёбер до щиколоток и попросили вывернуть карманы. Когда с этим было покончено и Петренко провожал Алексея по коридору к выходу, психиатр заговорил:
– Я должен вам кое-что передать. Спиридонов попросил.
– Что же? – Дмитрий изогнул левую бровь.
– Он пообещал вести себя нормально. Взамен требует доступ к фильмам и обеспечение сигаретами.
– После всего что он хотя бы здесь натворил? Да не в жизнь!
– Я вас понимаю и считаю, что он не заслуживает и таких мелочей. Я просто исполняю свою часть договоренности – передаю просьбу.
– Договоренности?
– Пришлось пообещать ему, что я замолвлю за него словечко. Я боялся, что иначе он не будет говорить так охотно.
Петренко сплюнул прямо на бетонный пол.
– Не верится мне, что это зверьё исправится. Он слишком пристрастился к вкусу крови.
– Его история подсказывает, что он может долго сдерживать себя.
– А потом в один прекрасный день устроит нам веселье…
– Многие серийные убийцы «перегорают» с возрастом, особенно в тюрьме.
– Мне кажется это не про него.
Уже за пределами тюремных стен, на парковке, в своей старенькой «хонде» Алексей ещё раз прослушал записанный на диктофон рассказ маньяка и прокрутил всё остальное, что услышал, в голове.
Этот парень был психопатом, никаких сомнений. Отсутствие эмоций и каких-либо угрызений совести, вот что подтверждает это прежде всего. Родился ли он таким или стал вследствие тяжёлой жизни – вопрос для профессионалов со стажем.
