Ивонна фыркнула от смеха и кивнула. Это было бы то, что сделала Хана. Или явилась бы с бейсбольной битой.
Посмотрев на экран телефона, она увидела, что у неё есть несколько текстовых сообщений от Ханы и Эммы.
Они и люди из детского сада были практически единственными, кто когда-либо звонил или писал ей.
– Я отвечу через несколько минут, – она отложила телефон и съела тост, сумев уговорить Нику тоже сделать несколько укусов.
Пока она ела, Кирилл передвигался по кухне, очищая сковороду и лопатку, которые использовал для приготовления яичницы.
Он загрузил посуду в посудомоечную машину и вытер столешницу, и всё это так, как будто он был здесь не два дня, а годы.
– Кирилл.
Он остановился и повернулся, чтобы посмотреть на неё, одна тёмная бровь вздёрнулась.
– Я не могу… – она покачала головой и посмотрела вниз, проводя рукой по спине Ники. – Я не знаю…
– Мамочка, – слабый голос Ники заставил Ивонну прижать её сильнее. – Мой животик чувствует себя странно.
Глаза Кирилла сузились, и он подошёл, присев рядом с их креслом.
– Тебе кажется, что ты сейчас заболеешь?
Глаза Ники наполнились слезами, и она кивнула. Рука Кирилла потянулась к лицу девочки и нежно провела пальцами по её щеке.
– Ты сейчас очень тёплая, Зайка.
– Мамочка… – она снова повернулась лицом к груди Ивонны, её дыхание было неровным.
– Хорошо, милая. Пойдём в ванную, – она поцеловала волосы Ники и сдвинулась, пытаясь встать.
Но из-за последних нескольких дней, которые она провела, и почти мёртвого веса Ники в её руках, Ивонна не смогла подняться.
Кирилл встал, вырвал Нику из её рук и прижал к себе. Ника даже не вздрогнула. Она прильнула к широкой груди Кирилла и слегка захныкала.
– Пойдём, попьём холодной воды.
– Хорошо.
Ивонне хотелось разрыдаться. Её малышу было больно, а она сама едва могла встать на ноги. Какой матерью она была? Она не годилась на роль единственного взрослого, ответственного за жизнь Ники.
Кирилл отнёс девочку во вторую ванную комнату, и Ивонна поднялась на ноги, покачнувшись на мгновение, прежде чем последовать за ним.
Она прислонилась к дверному проёму, когда Кирилл поставил Нику на стойку и дал ей чашку холодной воды из-под крана. Дочь пила её краткими глотками.
Допив воду, она потянулась к Кириллу, и он снова поднял её, прижав к своей груди.
Ивонна со слезами на глазах смотрела, как Кирилл укачивает её дочь. Через минуту или около того Ника обмякла в его руках.
Он взглянул на Ивонну поверх головы девочки и отнёс ребёнка в спальню. Там он уложил её в кровать и натянул одеяло до подбородка.
