И возвращаются в голову только для написания второй и последующих частей.
Но при нарушениях они могут прогнуть ментальный барьер и попытаться захватить власть. И тут последствия уже могут быть куда как серьёзными. Они же тоже слепки личности, причём чаще куда как более заманчивые, чем мы сами.
Но при этом они не имеют столь мощного заземления и чувства соразмерности, как у исходной личности. А попытка действовать по-книжному в жизни ведёт к травмам и социальному отторжению.
Поэтому, кстати, писателю противопоказаны любые психотропы и средства для расширения сознания. И без того имея склонность к перекатыванию крыши, можно так расширить себе сознание, что там потеряется даже опытный астральный путешественник.
Доставай тебя потом оттуда вантузом.
Да и карательная психиатрия имеет куда меньшие успехи в лечении, чем та же трансплантация. Да и те больше смахивают на обработку гранитной статуи кувалдой.
Что я так часто про психологов и психиатров? Ну потому что писатель гораздо чаще страдает головой, чем остальными местами. Хотя случается, что писатель отхватывает и по корпусу от неблагодарных читателей.
Но в основном прилетает всё-таки в голову.
Хотел бы сказать, что знаю рецепт усиленного заземления и привязывания сознания к реальности, но увы. Могу только сказать, что у напряжённо работающего в разные стороны мозга усиленные компенсаторные способности, которые не дают развиться большинству патологий.
Есть такая хорошая книга «Человек, который принял жену за шляпу». Там врач-психиатр рассматривает своих наиболее интересных пациентов. Так вот, если ты внимательно примеришь на себя проявления их диагнозов, то наверняка заметишь, что и у тебя нет-нет да проскочит нечто подобное.
Это ещё не значит, что нужно идти сдаваться на амбулаторное лечение. Ты же как-то подавляешь в себе эти поползновения, верно? Значит, мозг ещё способен сопротивляться атакующим тараканам. И его стоит в этом поддерживать. И тогда даже в случае тяжёлого помутнения у тебя будет шанс вернуться назад.
Жертва собственного мифотворчества.
Чтобы заставить читателя поверить на пять минут, придётся поверить самому на сутки. А если хочешь как следует встряхнуть его – будь готов протрястись на бездорожье сам. Следовательно, чтобы читатель хотя бы раз забоялся выйти ночью до ветру, тебе придётся какое-то время бояться вылезти из-под одеяла и не оставаться одному в квартире дольше, чем на сутки.
Представь, каково было Толкиену, что годами не вылезал из своего Средиземья. Или Ремарку, что до конца жизни жил там, в окопах Первой Мировой и Веймарской Республике времён становления фашизма.
