Трофим бегал вокруг бревна, на котором продолжал сидеть Никита с приподнятыми бровями и полураскрытым ртом, и то теребил взъерошенные волосы, то импульсивно жестикулировал руками, поднимая их к небу.
– А, – произнёс несмело Никита, – а твой отец одобряет твоё увлечение? Я потому спрашиваю, потому, что…
– …Что знаешь его, – закончил за друга Трофим и словно потух. Он опустился рядом с ним на поваленное дерево и заметно загрустил. – Конечно, ему не понравится всё это. Он хотел видеть меня похожим на него – сильным, ловким, решительным защитником Асконии. Он хочет, чтоб я был военным. А меня еле терпят в школе пилотов.
– Не преувеличивай. Просто тебе не стоило портить их стратолёты.
– А как бы я тогда узнал? Ведь… ведь у меня получилось расщепить кремний в генераторе.
– Да ну!
– Да! Только пока вместе с генератором, но это только начало.
– Не пугай меня. Трох, я прошу тебя, остановись. Остановись на время, пока не сдашь этот зачёт. Пока тебя не зачислили на космодром, не делай и не говори ничего лишнего. А потом видно будет.
Трофим внимательно смотрел на друга. Никита как всегда был прав. Спокойный, уравновешенный, надёжный – он был оплотом уверенности и благоразумных поступков. Трофим опустил голову и слегка кивнул.
– Да, ты прав, – тихо сказал он. – Мне нужно отвлечься от всех этих мыслей. Кстати, завтра же футбол! Ты идёшь? Ты говорил, что…
– А, – Никита досадливо поморщился, – понимаешь, я уже пообещал Джонни…
– Опять Джонни! Вечно этот Джонни! Когда Джонни уже закончится?
– Ну не надо так. Вот появится у тебя молодой человек…
– Не появится у меня молодой человек!
– Когда-нибудь появится.
– Отстань! Пойдём отсюда – я замёрз.
– Пойдём. Сам меня сюда приволок.
Они, ежась от холода и перебрасываясь друг с другом ворчанием, поднялись на дорожку и направились на парковки «тарелок-такси».
Глава 4. Обычное ириканское утро
Даяна Бескровных, щурясь, смотрела в окно на ползущее из-за горизонта солнце. Солнце было алым. И небо, те его кусочки, куда попадали лучи просыпающегося светила, приобретали красноватый оттенок. Ночные облака расползались в разные стороны, подгоняемые лучами рассвета, как будто уступали дорогу новой власти. Было изумительно красиво. Но Даяна не просто любовалась могуществом природы – она размышляла. На высоком бледном лбу с выбившейся черной прядью волос из причёски, собрались «думающие морщинки». Сегодня она должна лететь в Асконию, это три тысячи километров на восток до западных городских ворот и ещё двести до центра города. Между городами лежала нейтральная территория, непригодная для жизни и промышленной зоны.
