Я вздохнула.
– Все равно пойду к князю. Может, и правда чем поможет.
– Ага, на кол посадит или сожгет!
– Да ну…
– Ну да!
– А Яга сказала…
– Нашла, кому верить!
– А кому мне верить?
– Честно? Никому!
– А тебе?
– И мне!
Печально, однако. Хотя… Да пропади оно все пропадом! Я кое-как поднялась на ставших почему-то непослушными ногах.
– Эй, ты куда собралася? – Кикимора вскочила за мной.
– Морду бить.
– Князю?
– Не-а. Соловью.
– За что?
– Потому что он того…мужик!
– За это можно. Пойдем!
– Пойдем!
И мы, обнявшись и распевая «Катюшу», направились неизвестно куда, шатаясь и падая каждые несколько шагов. Я даже на студенческих вечеринках так не напивалась. Ну, и жизнь тогда у меня получше была.
«Катюшу» Кикимора знала плохо, вернее, не знала совсем, но активно помогала, завывая в правое ухо.
– Когда протрезвею, буду жалеть, – закончив исполнять третий куплет – или седьмой? – подытожила я.
– О чем?
– Обо всем.
– Обо всем – это много, – в Кикиморе проснулся философ. – Придумай что-нибудь одно.
– Ты права, подруга. Буду жалеть о… Ааа, нафиг все!
Впереди показалась полоска света. Мы выбрались на край болота, которое соседствовало с полем. Где-то вдалеке виднелись маленькие домики, видать, какая-то деревня.
– Дальше не пойду, – повернула ко мне зеленое лицо собутыльница.
– Почему?
– Не могу дальше своих болот.
– Без проблем, сама дойду! Спасибо, что проводила!
– Обращайся! Давай, пришлая, удачи тебе!
– И тебе, Кикимора! Ты среди всех, кого я тут знаю, самая нормальная.
Нечисть зарделась, попробовала исполнить поклон, упала лицом в траву, глухо выругалась и растворилась в воздухе.
Я же нетвердой походкой двинулась в сторону поселения. Мокрый подол прилипал к ногам, идти было неудобно, но я не сдавалась. Вот дойду, спрошу у местных, где противный свистун обитает, и сама заявлюсь к этому трусу! А как еще назвать мужика, свалившего сразу после секса?
Глава 16. Страшная мстя обиженной женщины
Мой пыл прошел метров через сто. Грохнувшись в очередную колдобину и чуть не вывихнув лодыжку, я села прямо на землю и заревела в голос. Слезы текли сами собой, как говорил кто-то из великих: «Я не плачу, я – бухая!». В общем, жалеть себя оказалось делом занятным. Шмыгая носом, растирала опухающую ножку в кроссовках, которые, кстати, тоже сунула с барского плеча Яга, и мечтала устроить всем большую и страшную мстю.
Во-первых, Соловью, конечно, который сейчас казался виноватым во всех бедах. Во-вторых, неведомой пакости, что вытащила меня в этот дурацкий сказочный мир, который на деле ни фига не сказочный, а кошмарный. В-третьих, Андрюше, красавцу-блондину, чье нелепое поведение и положило начало моим злоключениям. Ничего-ничего, Лиза, ты – девочка сильная, смелая и вообще крутая, а вороги…тьфу ты, враги, в смысле, будут еще прощения на коленях вымаливать и пожалеют, что когда-то с тобой связались! Да!
