Михаил Делягин пишет: «Условность и заведомая практическая недостижимость общепринятых и повсеместно распространяемых представлений о демократии лишь подчеркивает её колоссальную значимость, как идеала, структурирующего стремлением к себе всю сумятицу и разнообразие современного мира».
В чем же демократический идеал? В том, чтобы власть наконец действительно попала в руки заведомо некомпетентного большинства, которое со всей неизбежностью блокирует не только духовное, но даже и экономическое развитие, что сам Делягин прекрасно понимает? Не знаю, что может структурировать стремление к хаосу, как к идеалу.
Делягин поясняет: «Демократия отнюдь не является формальным набором норм и институтов, исторически сложившимся в развитых странах и теперь навязываемом ими остальному миру. Демократия имеет не формальный, но содержательный смысл: это положение, при котором мнение и интересы членов общества учитываются государством в наибольшей возможной в соответствующих условиях степени».
Осмелюсь напомнить, что демократия – это власть народа. Надеюсь, это утверждение не слишком шокирует? Демократия – это именно власть народа, а не учет властью мнений и интересов народа. Учитывать «мнения и интересы» народа может и самодержавная монархия, и восточная деспотия, и любая форма диктатуры. Этот «учет» не является смыслообразующим признаком демократии. Править поперек народа вообще не может ни какая власть. Пушкинское – «сильны мы мнением народным» – это не демократический, а монархический тезис. Когда Ленин сказал о декабристах, что они действовали «для народа, но без народа», он озвучил формулу не демократии, а аристократии, впрочем, взбесившейся.
Но Делягин продолжает настаивать: «Сегодня под термином «демократия» обычно понимается демократия не содержательная, а формальная, не результат, а инструмент… Мы видим, что попытки превратить формальную демократию, то есть инструменты, которые работают в строго определенных культурных и исторических обстоятельствах в некую религиозную догму, универсальное правило, не работают. Мы видим, что попытки перепутать, смешать содержательную демократию с формальной неумолимо заканчиваются катастрофой… Содержательная же демократия универсальна».
Я так понял Михаила Геннадьевича, что хороша только мертвая демократия? Ведь он по сути предлагает убить то, что во всем мире считают демократией и утвердить вместо неё то, что демократией ни как не является, но назвав это демократией. Как же нам слово-то это дорого, что мы с ним боимся расстаться.
