Она обернулась ко мне.
- Je regrette, Madame, je ne parle pas anglais32.
Она отложила шитье и вышла из комнаты. Спустя несколько минут прибыл доктор Вердокс. Он оказался очень молодым человеком с рыжими волосами, вчера я этого не заметила.
- Доброе утро, - сказал он. - Вам лучше?
- Все болит, - пожаловалась я.
Он осмотрел аппараты, к которым я, кажется, была присоединена, и сверился с картой на спинке в ногах моей кровати. Потом откинул одеяло. Я была обмотана бинтами и пластырем.
- Скажите мне, где именно болит, - сказал он.
Это был довольно простой вопрос.
- Везде, - ответила я.
- Хорошо, - сказал он. Мне это показалось вовсе не хорошо, так я ему и сказала. Он улыбнулся и принялся тыкать своей ручкой мне в ступни. - Я хочу, чтобы вы сказали мне, мисс Масбу, чувствуете ли вы уколы.
- Нет, - строго сказала я.
Он забеспокоился.
- Не чувствуете?
- Нет, я имею в виду, что я не Масбу. Я не Крис Масбу.
Ручка застыла над моей правой ступней.
- Не...? - Он нахмурился. Я не могла понять, почему до него никак не доходит. Это же так очевидно. - Ну, хорошо, - в конце концов произнес он, ладно. И как же в таком случае вас зовут?
Я открыла рот, чтобы ответить, но ничего не получилось. Я не помнила. Боже правый, я не помнила собственного имени.
- Длиннее, чем Крис, - сказала я наконец, и это все, на что я оказалась способна.
- Верно, - сказал он. - Мари-Кристина.
- Нет. Она была Крис... другая женщина.
Взгляд у него стал озадаченный.
- Простите, я вас не понимаю. Вы пытаетесь мне сказать, что вы Катрин Хьюис?
- Да нет, конечно! - Для интеллигентного человека он был на удивление туп. - Я никогда не слышала о Катрин Хьюис.
Он тихонько дотронулся ручкой до моей левой ноги.
- Катрин Хьюис - так звали девушку, которая была с вами в машине, сказал он. - Которая погибла. Она просила её подвезти.
Это не укладывалось у меня в голове.
- Скоро память вернется, - мягко сказал он.
Я сделала ещё одну попытку:
- Меня зовут... - выпалила я, но все без толку. Я подумала, если попробовать с ходу, не размышляя, то удастся выловить имя из подсознания, но его там просто не было.
- Это вы чувствуете? - спросил он, проведя ногтем по моей подошве.
- Я все чувствую, - сказала я.
Он сел на кровать и пальцами раздвинул мне веки.
- Попытайтесь ещё разок, - мягко сказал он, заглядывая мне в мозг. Назовите мне свое имя.
Я покачала головой.
- Не знаю.
На глаза навернулись слезы.
- Нет, мадмуазель, прошу вас, не расстраивайтесь, - сказал он. - Это совершенно в порядке вещей. Такое часто бывает после сильного потрясения. Через день-два все восстановится.
