Катино село и бабушкина деревня совсем рядом, а колхозы разные.
— Небо и земля, — говорила бабушка об этих двух колхозах, и Катя всегда искренне удивлялась, почему это так.
— Председатель у вас, наверно, нехозяйственный, — предполагала она, и бабушка, вздохнув, махала рукой.
— Верхогляд, не прислушивается к народу, а в Замирайку и не заезжает. Сколько доброго ему люди подсказывают! Сидит, записывает, головой кивает, а потом, смотришь, все по старинке идет.
— А наш-то болота осушил, — осторожненько сообщала Катя, боясь задеть бабушку за живое.
— Знаю. Мы вашими-то овсами все глаза ему прокололи, — рассказывала Аграфена Никитична. — У нас ведь тоже, болот-то не дай бог! «Руки не доходят, всему срок будет», — говорит. Тьфу, ты! — плевалась бабушка. — И чего в районе тянут? Совсем было снимать хотели, нет, опять за что-то зацепился…
Аграфена Никитична работала сторожем на ферме. Мать Кати не раз звала ее жить к себе — не соглашается.
— У вас не семеро по лавкам, а мои руки еще и в родной деревне сгодятся.
Катя давно не была у бабушки.
«Хоть по деревне в открытую похожу, никто в лицо корить не станет», — думала она.
Вошла в деревеньку через скрипучие из жердей ворота и сразу увидела на левой стороне улицы новый сруб. Возле него сидели на бревнах старики и старухи с ребятишками, наблюдали за работой строителей.
А те, оседлав сруб, весело постукивали топорами.
— Срок нам малый даден, — говорил лохматый, с отгорелыми бровями парень. — Чтоб за два месяца сгрохать — и все тут!
— Да уж надо, надо, — кивали головами старики. — Ребят-то сдадим, так тоже руки к делу приложим.
«Ясли, видно, строят», — догадалась Катя и ускорила шаг. «У нас если где старенький домик стоит, рядом новый сруб ищи», — с гордостью думала девочка. Но тут же в груди защемило, будто не ее это радость — чужая.
Бабушка суетилась возле печи. Высокая, сухопарая, она выглядела моложе своих шестидесяти лет. Лицо загорелое, энергичное.
— Вот на шаньги-то ко мне и гостья пожаловала, — обрадовалась она, увидев на пороге внучку. — Совсем забыла бабку! — И, целуя Катюшу, сказала:
— Знаю, знаю, что на пионерской ферме робишь, недосуг тебе по гостям расхаживать. Выходной дали?
Катя устало присела на скамейку возле стола. И здесь тоже начинается!
— Выходной, — соврала она.
— Чего же ты с утра-то не пришла? По ягоды бы сбегали, а вечером — в кино, «Весна на Заречной улице» смотреть. Рано тебе завтра?
— А я завтра могу поздно на утятник пойти, у меня давно выходных не было, — отчаянно врала Катя.
