– Как? Что должно было произойти, и какую роль в этом я должен был играть? – настаивал Кирк.
Я и вправду был растерян. Наш господин, Мерсер, отправил нас, учеников Богов, лишь проследить за ситуацией в Шеагральминни. Мы должны были узнать, все ли проходит гладко, как мы задумывали, и, в случае обратного, помочь Кирку. Но чтобы все пошло настолько наперекосяк?.. И еще эта девушка возле Кирка. Почему мне кажется, что я знаю, кто она?
– Потерянные воспоминания очень мучают Кирка. – вдруг тихо, но ласково и дружелюбно, чтобы наверняка меня убедить, заговорила она. – Он хочет знать, каким человеком был, пока не попал сюда.
– А ты? Кто ТЫ такая? – спросить ее я.
– Я…Термисорра из Дельсберга. Моих родителей…убил Граф Дума. Я попала сюда после этого, и…
Но моя реакция оказалась слишком бурной, и не дала девушке продолжить речь. «Что я только что услышал? Это какая-то шутка?». С такими мыслями я, едва не побледнев до уровня не свойственного даже моей вечно белой коже, чуть споткнувшись от вдруг возникшего бессилия, сделал шаг назад. Я даже подумать не мог, что такое возможно. Что все…настолько неправильно. И было ли это нашей виной? Мы лишь немного задержались по пути в Шеагральминни, также задержанные более чем загадочными происшествиями. Неужели во всем этом была связь, и кто-то нарочно помешал нам?
– Что ты знаешь об этом? – спросил Кирк, явно что-то разобрав то ли в моем остекленевшем взгляде, то ли в бессильных движениях.
– Ч-что? Я не знаю, что это значит. Такого не должно было происходить. Все должно было быть иначе! – уже почти в панике, взялся за голову я.
– Соберись! – вдруг мощно толкнул меня рукой в грудь Кирк, да так, что моя грудная клетка хрустнула, а изо рта моего вырвался сдавленный хрип.
Его рука, закованная в стальную перчатку, была настолько сильна, что единого ее толчка с лихвой хватило, чтобы оттолкнуть меня, выбив из равновесия. Будто настоящий мешок с костями, я отлетел чуть назад, и со шлепком, свойственным моему тощему и костлявому телу, упал на пол. Это было достаточно больно, ведь приданный мне импульс был весьма немал. Не успел я оклематься, как Кирк сделал широкий шаг вперед, остановившись перед самой моей головой. Уже инстинктивно я попытался приподняться, но он, быстрее молнии, присел рядом, и сразу схватил меня правой рукой за плечо. Я совершенно ничего не успел сделать. В панике, я был почти уверен, что сейчас его вторая рука превратит мое лицо в бесформенную субстанцию. Дрожа, как лист на ветру, я не шевелился, с ужасом глядя Кирку в глаза. Но и он не двигался. Я и сам не понимал, почему вдруг ему, человеку, которого я считал одним из величайших героев человечества, я придал столь жестокие черты. Паника была настолько мне не свойственна, что в ней я совсем себя не понимал.
