Я хлопаю ресницами, осмысливая сказанное им.
— Отпусти меня! — толкаю его в грудь. Он даже имени моего не знает, а уже говорит мне такое …
Меня злит его самоуверенность. Этот наглый прищур в глазах… Он на сто процентов уверен, что любая женщина мечтает оказаться в его постели и прыгнет туда по первому требованию.
Вот только почему так предательски ноет внизу живота?
— Отпустить? — переспрашивает с издевкой. — Ты уверена?
Горячая широкая ладонь ползет ниже. Я, как выброшенная на берег рыба, хватаю ртом воздух, а он уже лапает меня за задницу. Бесцеремонно мнет ее через юбку и прижимает к себе.
Шлеп.
У меня горит ладонь, у него проявляется красный отпечаток на лице.
Я отшатываюсь, заметив, как меняется его взгляд. В глазах больше нет игривого настроя, теперь там один только холод.
— Я мог бы прямо сейчас затащить тебя в номер, задрать юбку и хорошенько наказать за эту выходку, малышка. Наказать так, что тебе не понравилось бы. Но тебе повезло — я адекватный. Не советую впредь распускать руки с малознакомыми мужиками, которые априори тебя сильнее.
У меня мурашки от этого леденящего вибрирующего тембра.
— Это ты начал руки распускать, — начинаю спорить с ним. — А я просто защищалась!
Он делает шаг вперед, я с визгом отскакиваю и налетаю на свой же чемодан. Не удерживаюсь на ногах из-за пошатнувшегося равновесия и заваливаюсь вправо, неприятно ударившись бедром о действительно жесткий пол.
Игнорирую протянутую мне ладонь, поднимаюсь сама.
— Ушиблась? — даже как-то заботливо спрашивает.
— Не твое дело, — рычу сквозь зубы, потираю многострадальный бок.
Хватаю ручку чемодана, верчу головой по сторонам, пытаясь вспомнить, откуда я вообще пришла. Тут такие лабиринты, что трезвому не разобраться.
Ладно, придется выяснять методом ошибок. Лучше я как-нибудь спущусь, выясню все по поводу своего номера и снова поднимусь на каблуках, чем еще хотя бы минуту проведу в компании этого неандертальца.
— Эй, ты куда, Потеряшка? — меня хватают за руку.
— Выяснить, что ты делаешь в моем номере! — вырываюсь.
— А у тебя какой?
— Пятьсот четырнадцатый, — отвечаю на автомате.
— У меня пятьсот тринадцатый, ты просчиталась.
На части дверей не было табличек с цифрами. После ремонта, как мне объяснила девушка-администратор.
— Твой почти напротив, они тут в шахматном порядке, — продолжает полуголый незнакомец, придерживая полотенце, которое так и норовит съехать.
Черт, почему мои глаза опять там?..
Ну, теперь хотя бы понятно, почему мой ключ не срабатывал. Это не он размагнитился, это я, дура, на двадцать шестом году жизни считать разучилась.
