Моя шутка вызвала одобрение у присутствующих и, поскольку, времени до застолья оставалось немного, мне предложили остаться и подождать его вместе с ними. Баронесса представила мне своего старшего сына Ариэля и их дядю Авенариуса, того самого похожего на гнома, человека, открывшего нам дверь. Затем она провела меня в дальнюю комнату дома и представила своей крестной – некрасивой, пожилой женщине с пронзительным взглядом, которая вдруг улыбнулась и сказала:
– «Рыбак рыбака видит издалека», Ангелина, ты можешь доверять этому господину.
Ангелина улыбнулась ей, и повела меня на экскурсию по своим владениям. Она показала мне громадный подвал, в котором находилось невероятное количество летучих мышей. Как мне объяснила баронесса, это обычные летучие мыши, питающиеся насекомыми и растительностью, но они с давних времен были поданными ее семейства. Оказалось, что она по происхождению и титулу являлась их королевой, и была ответственна за их жизни.
Нам на каждом шагу встречались слуги обоего пола, которых, как мне показалось, невозможно было отличить одного от другого, так они были похожи между собой. Все были сутулые, небольшого роста, с невыразительными, унылыми лицами. Некоторые из них посматривали на меня с какой-то странной смесью злобы и плотоядного желания. Я спросил Ангелину:
– Ваши слуги тоже вампиры?
– Нет, они – гибриды людей и кровососущих летучих мышей, созданные богом хаоса, Сетом. Они нуждаются в крови, но после их укусов ни животное, ни человек не становятся кровососами как они.
Ближе к обеду, приехал друг семьи, граф М. Обед оказался изысканным. К разным блюдам подавались соответствующие им вина. Беседа, которая шла за столом, касалась в основном вопроса, куда им теперь переезжать, так как здесь становилось опасно, особенно в связи с событиями этого вечера. Баронесса царила за столом, ее острые высказывания и веселые шутки благотворно действовали на настроение присутствующих. Уныние и тоска улетучивались, появлялся энтузиазм, желание противостоять всем угрозам и неприятностям.
Прежде, всегда чувствовавший не проходящее чувство своей позорной вины и свою неуместность в любом человеческом собрании, здесь я был среди своих, таких же отверженных, как и я. Для меня было новым, это ощущение причастности к чьим-то проблемам и ответственности за кого-то. Это было особенно приятно, поскольку баронесса и ее дети были не только прекрасны внешне, но и хорошо образованы, и умны.
