Я не видела гостей. Едва видела всю работу, которую проделала моя невероятная, добрая и талантливая подруга. Я видела только мужчину в конце прохода. Одет во все черное. Выражение его лица не было настороженным. Не холодным. Он не был тем Джеем, которого я встречала. Не тем Джеем, которым казался остальным. Его губы были слегка приоткрыты, лицо мягкое. Он светился своей любовью ко мне, своим обожанием.
Совершенно суровый и грешный на фоне белой арки, которая, казалось, венчала его спокойным морем и безоблачным небом на заднем плане.
В этот момент мой мир полностью перевернулся. Настолько, что я действительно остановилась. Прямо там, в середине прохода. Когда все смотрели на меня.
И Джей в том числе.
— Эм, Стелла, милая? — папа наклонился и прошептал. — Я поддерживаю твое решение изменить свое мнение, но люди смотрят. Мы идем вперед или назад?
Я не сводила глаз с Джея.
— Мы не уйдем, — прошептала я в ответ не так тихо. — Мне просто нужно… запомнить этот момент.
Как только я запомнила каждую деталь, продолжила идти. Я бы побежала, если бы папа не отставал. Вместо этого я предпочла быструю прогулку, не сводя глаз с Джея.
Я дрожала к тому времени, как мы добрались до него, стоящего, как великолепный мрамор, в своем костюме. Но мраморным он не был. И не чудовищем. Он был мужчиной. Тот, кто истекал кровью, дышал и плакал.
Что он и сделал, когда папа передал меня ему. Это была единственная слеза, но с таким же успехом это могло быть и цунами.
Его руки обхватили мое лицо, держа меня так, как будто мы остались только вдвоем. Джей ничего не шептал, не говорил о том, как сильно меня любит или какая я красивая. Нет, он просто держал мое лицо в ладонях и смотрел.
Так, как он никогда не смотрел на меня раньше, и это о чем-то говорило, учитывая, что у Джея была гребаная докторская степень по пристальным, задумчивым взглядам. Мои внутренности подпрыгнули и задвигались, мир снова перевернулся.
В конце концов, он отпустил мое лицо и взял за руки.
Я не слышала ни слова из того, что сказал священник. Ни одного. Я не понимала, что говорю, знала лишь то, что связываю себя с Джеем.
Заострила свое внимание только на одной фразе.
— До самой смерти.
Рен решила убрать часть «пока смерть не разлучит нас», думала, что даже смерть не была достаточно плохой или злой, чтобы пойти против Джея.
Потом был поцелуй. Поцелуй, который определенно не предназначался для всеобщего обозрения. Возможно, раздались аплодисменты, но я не уверена. Потому что я стала женой Джея.
