– Пап, а что это за сумасшедший старик ходит по городу? Все время повторяет «это был я».
– Ааа, – протянул отец, – ты наконец-то познакомился со стариком Форрестом! Что он тебе рассказывал?
– Мне? Да ничего особенного, – смутился Энди. – Я столкнулся с ним в магазине. Я не помню, чтобы встречался с ним в детстве.
– Старик Форрест – такой же символ Кинг-Рут, как и водонапорная башня. До войны он был нормальным – семья, дети, все как у всех. А после войны он вернулся слегка не в себе. Бог знает, что он там пережил. Но иногда мог накинуться на прохожего с воплями «смерть япошкам». Но это было редко, в остальное время он был обычным работягой. А потом тут, – отец сделал многозначительное лицо и постучал пальцем по виску, – у него совсем разладилось. Жена уехала, забрав детей, а он так и остался жить один.
Тут в комнату вошла мать, неся на подносе огромную, зажаренную до хрустящей корочки, индейку:
– О чем разговор? – поинтересовалась она.
– О старике Форресте. Энди «посчастливилось» сегодня столкнуться с ним.
– Уж не тот ли это Форрест, который одно время охранял наше поле?
– Да, он самый, – кивнул отец.
– Поле? Наше арбузное поле? – Энди был ошарашен.
– Ну да, – ответил отец. – Мы в тот год только поженились с твоей мамой. Медовый месяц, все дела – сам понимаешь. А присмотреть за фермой и полем некому. Вот мы и наняли старика Форреста. Он тогда еще более-менее нормальный был, приступов этих у него почти не было.
– И что потом?
– В каком смысле?
– Ну, что потом было? – нетерпеливо притопнул ногой Энди – оставшаяся с детства привычка.
– Потом ты родился, – улыбнулся отец.
– Да нет, что потом стало со стариком Форрестом?
– Ааа… Да все в порядке с ним было. А года через два он окончательно сошел с ума. И с тех пор все повторяет «это я». Бог знает, что у нег в голове творится. Война – страшная вещь, – подытожил разговор отец.
– Ну, все к столу! – воскликнула мать. Она уже включила телевизор, там начинался рождественский благотворительный концерт. Радость от встречи с родителями и семейного ужина все же ненадолго вытеснили мысли о ненайденном Майкле и старике Форресте.
В разгар веселья зазвонил телефон – друзья родителей приглашали их в бар на рождественскую вечеринку. После семейного ужина, разумеется. Дорис долго мялась, не зная, как вежливо отказать: она переживала, что Энди обидится, если они уедут, ведь они так долго не виделись. Но тут в разговор вступил сам Энди:
– Поезжайте, я останусь дома. Буду отъедаться печеньем, а потом завалюсь спать – что еще студенту нужно в каникулы. Я даже могу отвезти вас, если хотите!
