– Интересные люди, про которых ты говоришь, беспринципные карьеристы, которые спокойно перешагнут через тебя при малейшей необходимости. А вся их напускная интеллигентность и возвышенность спадёт вмиг, обнажив примитивную самовлюблённую натуру. Правда, это их беда, а не вина. Ты сама всё прекрасно понимаешь, но с завидной настойчивостью идеализируешь свой круг общения, пытаясь понравиться тем, кто оценивает человека по занимаемому положению, банковскому счёту и умению выгодно себя подать.
– Назови мне более продвинутых и всесторонне развитых людей, чем эти карьеристы и лицемеры! Кто они? Работяги, смотрящие в свободное время сериалы и верящие каждому слову пропагандистов? Они тебе вряд ли назовут имена трёх зарубежных писателей! Я с ними, что ли должна ходить в театр и толковать о современном искусстве? Если же ты имеешь в виду гениев, то извини, это штучный товар, на всех, видимо, не хватает. Да и с ними, как пишут, общаться тяжеловато. Хотя с тобой у меня иногда получается.
– Не льсти себе, слабенько получается. Даже неделю вдохновения на лоне природы отказываешься с рядовым гением разделить.
– Слишком большая жертва для меня.
– Слишком большой жертвы ради великой цели не бывает! От тебя всесторонне развитые это утаили?
– Твои постоянные придирки подтверждают известное мнение, что жизнь с гением невыносима, – съехидничала Ольга, еле заметно улыбаясь.
– Или фразу «пророков нет в отечестве своём». Сколько ни указывай на очевидные истины, в ответ получаешь недовольство и осуждение.
– Лучше объясни, с каких пор гениальный пророк мешает виски с водкой?
– День рождения Вадима в кафе отмечали, потом он виски возжелал. Осталось немного.
– А почему у нас в холодильнике?
– Он с Алиской своей разругался. Ничего серьёзного, но бросать его в тот момент было неправильно. Мы и посидели здесь, на кухне.
– Что ты их всегда пытаешься утешить? Они ругаются себе в удовольствие, потом сходятся, потом всё заново. Игра такая, понимаешь? Сам же сколько раз кого-то цитировал, объясняя суть любовной игры и всю нелепость наставлений адресованных вовлечённым в неё.
– Мы просто поговорили, без утешений и наставлений.
– Называй, как хочешь, но тебя хлебом не корми, дай только понянчиться с пьяницами, в которых ты видишь гонимых, преданных, игнорируемых и разочарованных.
– Мне всегда были интересны люди, почуявшие в силу ряда причин коренной трагизм происходящего…
– Понимаю. Что может быть интереснее опустившего руки человека, который философски оправдывает своё падение! – колко вставила она.
