Лиде этого оказалось достаточно, чтобы буквально воспарить на седьмое небо. Не столько от перспективы частичного разрешения её проблем, сколько от самого факта мужской заботы. «Как же хорошо встретить человека, который небезучастен к моему положению и которому я нравлюсь! Пускай рано или поздно он потребует от меня что-либо взамен, это уже никак не сможет обесценить проявленное им благородство!», – думала она взволнованно, глядя, как за стеклом ослепительные всполохи молний вспарывают свинцовые тучи, озаряя затаившийся город гигантской фотовспышкой и пугая немногочисленных прохожих последующими ударами грома.
Что-либо взамен Женя получил уже следующим утром, когда ни свет ни заря навестил сладко спавшую Лиду в маленькой комнатке ветхого общежития. Буквально ворвавшись в приоткрытую завёрнутой в одеяло и ничего не понимающей девушкой дверь, он разразился душераздирающей историей ночной ссоры с лучшим другом. Скандал с взаимными обвинениями в лицемерии случился якобы из-за диаметрально противоположных взглядов на перспективу отъезда за рубеж на постоянное жительство. Заспанная Лида сидела на кровати, наблюдая, как он нервно меряет шагами каморку и пытается донести до неё подробности ночной перепалки. Она мало что понимала из его сумбурных объяснений, но искренне сочувствовала Жене, зная, насколько ничтожны поводы, превращающие многолетнюю дружбу в непримиримую вражду. Умело пользуясь этим, он продолжал искусно давить на жалость, живописуя мрачными красками череду свалившихся на него невзгод, становясь в глазах девушки этаким добродушным и обаятельным рыцарем, мужественно сносящим удары Судьбы.
– Хорошо, хоть ты меня понимаешь. Иначе было бы совсем невмоготу, – тихо молвил Женя, усаживаясь рядом и в бессилии роняя голову ей на колени.
– Успокойся, глупыш. Твои заботы выглядят настолько несерьёзно в сравнении с моими напастями, что я бы на них внимания не обратила, – полушутя отвечала она, легонько поглаживая его по растрёпанной шевелюре.
Даже сквозь одеяло Лида чувствовала теплоту его дыхания на своих ногах. Оно инъекцией сладострастия проникало под кожу и вместе с кровью вторгалось в каждый уголок изголодавшегося по мужской ласке тела. Девушка знала, что Евгений был из той редкой и опасной категории парней, чьё прикосновение, дыхание и взгляд действовали на неё гипнотически, незаметно парализуя волю к сопротивлению вместе со здравым смыслом. Она ещё могла угомонить своё естество и остановить зарождающуюся волну страсти, но уже не хотела. Повинуясь вожделению, Лида медленно склонилась над Женей, покрыв его своими спутанными прядями. Чуя, как обмякло её тело, он приподнялся, обхватил тёплыми ладонями лицо девушки и впился в чуть приоткрытые губы жадным поцелуем. Скрывающее наготу одеяло поползло вниз, обнажая подрагивающие в такт участившемуся дыханию большие сочные, словно спелые дыни груди. Примкнувший к её устам, переполняемый желанием Евгений нежно, но решительно уложил Лиду на спину. Потом встал в полный рост и стал нетерпеливо сбрасывать с себя одежду.
