Павел подхватил:
– Было бы стыдно не помочь, хотя бы для начала продовольствием. Чтобы они увидели, что у нас лучше.
– Чем? – вскинулся Михеев, как будто вынимали у него изо рта. – Когда у нас ничего лишнего нет.
– И не хотят, чтобы мы передали опыт, – сомневался я.
Я совсем не чувствовал в себе признаков противления злу насилием, как буддийский монах из Тибета. Во мне весь настрой противится тем, кто хватается за оружие, чтобы убивать.
– Выхода нет, – твердо сказал Марк. – Придется выставить заслоны. Это же тоталитарная секта!
Михеев радостно взорвался:
– Вот-вот! А вы, интеллигенты, опять распускаете слюни! Нельзя терять времени, надо вооружаться.
Юдин мягко подтвердил:
– Даже Будда говорил: если веру в путь ненасилия отбирают насильно, то надо защищать его.
– Откуда ты взял? – воззрился на него Павел. – Будда ничего такого не говорил.
– Улучшить мир нельзя, – высказался Юдин. – Можно улучшить только себя. Набоков, кстати, ваш любимец, так считал. Надо спасать себя.
– Он сказал: надо совершенствовать себя, а не спасать свою шкуру!
Когда все ушли, Марк предупредил:
– Мутные какие-то, Михеев и Юдин. Что Михеев юлит перед атаманом? Предаст, ой, предаст!
***
Приближались новые выборы. Все были уверены, что наш аппарат власти, как самый умный и ответственный, будет избран снова автоматически.
Но многие из «лесных» потребовали выдвинуть также кандидатом на должность трибунов… Юдина и Михеева. Те, по-видимому, отражали мнение массы, то есть большинства.
Марк был взбешен, чувствуя неизбежное.
– Нельзя им дать верховодить! Нельзя, чтобы история снова повернула в старое русло.
Я вздохнул.
– А что ты можешь сделать? Ввести диктатуру?
– Но что делать? – полыхала душа Марка. – Нельзя же снова пойти кровавым путем истории.
– Ты же сам непременно пустишь кровь.
Мы замолчали отчужденно. Эту проблему не разрешила даже тысячелетняя история.
– Будем просвещать, учить и учиться, – только и сказал Павел.
Вскоре мы узнали, что Михеев и Юдин собирают своих сторонников, прячась в одной из землянок за городом.
Наш лазутчик, побывав на их сборище, рассказал весь их разговор с колеблющимися при свете коптилки физиономиями. Он утверждал, что там были люди, которые раньше при власти завладели богатствами, некоторые даже владели пароходами и самолетами, и для них было идеальным общественное устройство, при котором у них не могло быть проблем с зарплатой или прислугой и дефицитом самого лучшего, что производилось в мире. Там в уголочке примостились даже наши ученики Восточный и Хитроумный.
