Когда мы находились от ворот старосты на достаточно далеком расстоянии, я все–таки решила рассказать о случившемся происшествии, которому могла найти только одно объяснение.
– Видимо я говорила во сне, – вздохнула я.
– Милая, я думаю, он просто переволновался, а ты попалась под горячую руку. Уверена, что он уже обо всем забыл, – сказала тетушка, гладя меня по плечу. Но от боли, я лишь смогла измученно улыбнуться ей в ответ.
– Твой обезболивающий чай придется к месту, – все же решила успокоить ее я, видя какой взгляд она кидает в мою сторону. – И я буду как новенькая.
А день незримой поступью заканчивал свой путь, незаметно передавая бразды правления вечеру, и в воздухе чувствовался медовый травянистый запах, принесенный ветром с полей. Деревья, окутанные красноватой дымкой, притихли в этот момент безветрия. Обратив на эту картину внимание, я поняла, что роды длились куда дольше, чем мне казалось, и мой живот лишь подтвердил это, недовольно заурчав.
– Ох, Настка, мы с тобой ни росинки не пили, ни крошки не ели. Накрывай на стол, я пока сумку разберу. Ужин у нас сегодня заслуженный будет.
Привычными движениями я заложила в сбитенник древесного угля, и пока он нагревался, нарезала мягкий свежий хлеб с кусочками мяса и зажгла свечи.
Позже, когда чай был выпит, а еда съедена, Марша, вдруг промолвила:
– Сегодня мне снился сон.
Я удивленно подняла глаза от кружки, которую все еще держала в руках, сны у тетушки бывали редко. Но ежели сновидения посещали ее, то непременно были говорящими. То был дар Марши. В детстве она рассказывала мне, что по всему нашему миру существуют люди, обладающие разнообразными способностями. Однако такое случалось очень редко, и чаще всего, силы проявляются у тех, кто пережил сильное потрясение, надломившее их. И в образовавшуюся трещину просачивалась сама суть человека, его душа, способная даровать ему невообразимые умения. Но в них таилась и опасность. Сила, используемая бесконтрольно, в итоге сжигала душу человека, оставляя пустую оболочку, неспособную к жизни.
Поэтому Марша старалась не совершенствовать свои способности, но иногда сны ей были неподвластны.
– Тебе привиделся кто–то из деревенских? – спросила я, переполненная волнения.
Но Марша, не кивнула, лишь очень задумчиво посмотрела мне прямо в глаза. И я, как под гипнозом, не могла оторвать свой взгляд от ее лица. Тусклый свет свечей оттенял каждую морщинку тетушкиного лика, показывая, какой нелегкой судьбой наградила ее жизнь. Русые волосы покрыла ранняя седина, скрывая истинный возраст женщины. Но, несмотря на это, роднее человека для меня не было на свете.
