Неизбежно наступает тот день, когда перестаёшь чему-либо удивляться. То, что в начале отдыха вызвало бы смех или обсуждение за ужином проходит мимо как банальность. Всё кажется естественным и всем прощаешь квадратность поступков. Во время очередного вечернего концерта дама якутской внешности просит микрофон. Извиняется перед публикой и после долгого тоста-речи в честь сестры поёт национальную песню, что-то про шаманов и малую родину. Без музыки, от чистого сердца. Сестра по-видимому сидит тут же, обе в национальных парчовых платьях до пола, платках, туфлях и чувствуют себя среди шаркающих шлёпками туристов великолепно. До их Якутии 12 часов времени, они находятся на противоположной стороне земли. Добирались сюда через Москву целые сутки. Песня шамана, День рождения, всё ок. Концерт продолжился. По пляжу мимо фитнесс-богинь бредут тряся варикозными венами счастливые старушки с беседой про огород. Они будто заблудились в пространстве, сели не на свой автобус, а в портал и попали на Кубу. Перешагивают крабовые норы, спорят о рассаде, лица у них куда как счастливее, чем у стройных спортивных молодых. Последние какие-то замученные и невесёлые. Поперёк песка скорым шагом две тётки с кокосами размером с голову. Надыбали их где-то в зарослях, бесплатные сокровища, несут далеко, пыхтят, чем будут открывать? Взятыми в ресторане ножами? На лицах чистая радость. Под мышками огромные кокосы. У одной из дам на широкой попе с трусами написано «Aloha, beach!». Весьма неоднозначно. Радостные добытчики перегоняют огородников и распугивают стройных. Парень, меняющий полотенца в киоске тоном заговорщика на ломаном русском втюхивает молодой паре сигары, прячет их при каждом шорохе и объясняет что-то про государственную фабрику с которой вынесли это и теперь можно купить дешевле, чем в магазине. Смотрю через плечо, сигары не упакованы, выглядят не очень, сколько дней они бы в карманах киоскёра. Тот замечает меня, останавливает разговор. Я на испанском прошу поменять полотенца, улыбаюсь как настоящий иностранец, а не русский турист. Момент и он теряет ко мне интерес, обмен произошёл, возвращается к паре россиян и бегает глазами по ним. Мороженщица в саду приветствует меня весело и спрашивает про дочку. Я беру тройную порцию для своих как родственник этой женщины, перебрасываюсь фразами, говорю, что скоро уезжаю. Она вздыхает и сетует, что не удалось посетить Гавану, рассказывает, как её любит, перечисляет какие-то места. Показывает мне новую бумажку, что выдал менеджер. Там столбик русских слов «сок, мороженое, малина, спасибо» с переводом. Говорит, что учит. Теперь все туристы из России, надо. Повторяет несколько раз слово «сок». За мной незаметно собралась очередь молчащих любителей мороженого с малиновым сиропом, я ухожу, всем улыбаюсь, думаю, что они поняли наблюдая диалог с мороженщицей. Каждое столкновение с местным не из отеля заканчивается предложением обмена валюты. Доллары запрещены, но это не важно, всё идёт в дело. Курс совершенно непредсказуемый, может быть как официальный 30 к 1, а может быть 70 к 1. При этом много не меняют, не больше 50-100 евро, например. Объясняют так, что песо можем и не потратить, будут претензии, назад не меняем, не хотят нас обидеть. Заходим с супругой в магазин. Видим какую-то ненужную вещицу, лениво смотрим – 10 евро. Если наличными, то так и будет. Если картой, будет 18 и не понимаем почему. Если песо, то по курсу – 300. При выходе из магазина стоит парень, обмен 1 евро = 60 песо. То есть можем поменять, вернуться в магазин и взять ту ненужную вещицу за 5, вместо 10. Загадка. Вторая неделя отдыха завершается, нам уже всё равно, мы не хотим ломать голову и изобретать объяснения ситуации. Мы улыбаемся нашему наблюдению, ничего не меняем, не покупаем, выходим из-под навеса на солнце. Идём вдоль пальм, в которых мелкие шумные незнакомые птички поют о своём. Пешком идём в отель, не реагируя на притормаживающие сокровища на колёсах, национальные достояния острова, машины достойные убийства президента. Шофёры не понимают, зачем идём под солнцем, пара евро и в отель. А мы уже не можем объяснить, нам просто хорошо, идём вдоль трассы, безуспешно пытаясь схватить за хвост ящерок. Жена находит акацию стыдливую на которую ходили смотреть пару раз в холодной Москве в Аптекарский огород. Втроём замираем. Проводим пальцем по листьям, акация закрывается, дуем на неё – тоже закрывается. Чудеса.
