Спускаюсь с крыльца. А ведь я оказывается хромой! Заметил только сейчас. Странное слово «сейчас», существует ли этот «сейчас»? А если существует, как его поймать?
Девушка с рысьими глазами вышла из дома, подходит ко мне. Лапка дергается в плече.
– Зачем тебе это надо?
Популярный вопрос.
– Захотел! – небитый ответ.
Слезинка ползет. Какая ты рысь? Тощая кошечка, бездомный котенок.
Кладет мне руки на плечи, головой зарывается в грудь, сопит еле слышно «Спасибо».
Левой ладонью за талию легко обнимаю. Запах волос.
Закрываю глаза. Расцветает хрупкая нежность где-то под сердцем, где-то в душе. Мне хорошо и покойно.
Пытаюсь обнять ее правой рукой, но не нахожу никого. Шарю в густом воздухе, как под водой. Исчезла.
А я поднимаюсь,… просыпаюсь,… пробуждаюсь…
Очнулся в сумерках у прохладной стены. Камнем мощеная улица. Тихо и пусто, воздух безвкусен. Дальше по улице что? Санта Мария дель Фьере.
Есть план? Конкретного нет. Кое-какие наметки.
В очередной новой жизни пусть будет и новый образ Джоконды – стройная юная дева с глазами парфянской рыси.
Как-то так. Штрих, другой…
Море – спокойное с бликами; небо – ясное, с перьями; третьим оттенком синего сияет на берегу купол легчайшего металла в два человеческих роста – островной наблюдательный пункт. Рядом с ним вдоль песчаного пляжа стоит пять искривленных антенн, за которыми следом, будто продолжая шеренгу, тянутся вглубь острова заросли тропических деревьев.
Под куполом внутри помещения слегка соленый свежий воздух, запах кофе и еле слышный гул аппаратуры. Перед широким монитором, на котором видно только море, сидит скучающий рядовой Зик Холт в бежевой рубашке с петлицами и эмблемой на коротком рукаве. Чуть поодаль в такой же форме, с теми же знаками отличия расположился Йен Шахт, разбросавший на столе дискеты и диски, стаканы и чашки, плитки шоколада и другое барахло.
– Глянь пятнадцатый квадрат, – сказал Шахт сослуживцу.
– Это там к другому спутнику надо, – Зик Холт зевнул. – Да и нет там никого.
На мониторе только море.
Шахт отломил дольку шоколада, ловко бросил в рот.
– На «Карокум-два», между прочим, тоже такие сидели, – сообщил он. – Нету никого, говорят, кругом одна пустыня. И прозевали группу мигрантов. Отлавливали их потом по пескам, по барханам.
Зик пощелкал по клавиатуре, вывел на экран новую картинку. Ничем, кстати, не отличавшуюся от предыдущей.
– А где наш командир?
– Делает осмотр мандариновых деревьев, – усмехнулся Шахт. – В целях обороны государства, конечно.
