– Уже и не помню. Может, это и не про Стрельникова было. Распространилась в последнее время такая аномалия: бизнесмен теряет бизнес, сидит в СИЗО, а потом вдруг раз! Обвинения все сняты, бизнес восстановлен. Просто полтергейст какой-то.
– Да, бывает, – согласился мэр. – Сложное время. Непонятное. Мария Владимировна, – крикнул в селектор. – Анонсируйте открытую планерку на… – полистал настольный календарь. – На послезавтра. И наших уведомите, особенно Матвиенку. Чтоб трезвый был. Эх, Борис Олегович!.. Рано вы приехали, надо бы в октябре. У нас в это время тухловидовский фестиваль.
– Какой фестиваль?
– Музыкальный. В честь композитора Тухловидова. Большое мероприятие. С фейерверком.
– Что вы говорите? – скучно восхитился Боб.
– Песенный конкурс, наши ребята поют. Каждый год артисты из Москвы, на теперь пригласили группу э-э-э, шэ-шэ… Шлеф, что ли… очень известная. Костюмированный праздник, выставка кошек, что там еще? Пробег ретроавтомобилей. В том году мы улицу назвали именем уроженца нашего города композитора Тухловидова.
Интернет-ссылка: Тухловидов Семен Сигизмундович, 1920-1980, родился в поезде дальнего следования между железнодорожных станций «Тургородская» и «Сероямская». В возрасте двух месяцев родители перевезли его из Москвы в Петроград, где Тухловидов и провел всю свою жизнь, за исключением времени блокады, когда он был эвакуирован в Ташкент. Тухловидов работал вторым композитором в ленинградском ТЮЗе, являлся автором песенки червячка. В декабре 1971 года аккомпанировал Леониду Утесову.
– Культура дело важное, Борис Олегович, я так считаю, – говорил мэр. – Досуг горожан мы обеспечиваем. Фестиваль тухловидовский, день города, Новый год, а как его отменишь? Денег на культуру выделяют недостаточно, я думаю, потому что… недостаточно. Зато природа у нас!
Мэр похвалился тургородской природой, неким особым духом Тургорода, городской набережной, а Боб выдал свой стандартный тезис, что провинция – это и есть настоящая Россия и также стандартно доверительно восхитился девушками Тургорода, одними из самых красивых и, главное, естественных, в Москве-то они все искусственные.
Любое высказывание, унижающее столицу нашей Родины, действует на провинциалов эйфорически. Хотите похвалить деревню или город, поляну или площадь? Не нужно цветистых комплиментов. Достаточно простого: «Хорошо у вас. Не то, что в Москве этой». Вас примут с распростертыми объятьями.
Секретарь сообщила о том, что все собрались. Леонид Константинович и Боб направились в актовый зал. Шли в коридоре, по красно-зеленой ковровой дорожке. Дорожки хватало на двоих, поэтому специалист Пимаров Дима, приклеившийся к правому рукаву мэра, шлепал по полосатому линолеуму. Он с виноватой интонацией втолковывал мэру, что надо ехать в гортоп, и Дима уже практически поехал в гортоп, как и планировалось, а тут еще письмо из Минстроя оказывается, лежит, и письмо это – контрольное, а на контрольное письмо должен быть ответ, который Дима Пимаров написал, почти написал, вы подпишете завтра? Мэр, не обращая внимания на своего сотрудника, настраивал Боба: «Минут десять-пятнадцать поговорите, на вопросы ответьте». Боб попросил запретить любую съемку во время предстоящей встречи. Пимаров выскочил вперед и схватился за ручку двери в актовый зал, пропуская мэра вперед. Леонид Константинович радушным жестом пропустил вперед Боба, а тот повторил этот жест в адрес мэра. Специалист Дима, пользуясь сумбуром галантности, притворил дверь снаружи и сбежал с лекции.
