– А это хорошо! – сказал Сергей. – Неприятие! Это правильно. Во-первых, нравственно, потому что именно так и должно относиться к милитаризму. Во-вторых, это говорит о том, что ему ты небезразличен. Считая твои занятия неправильными и недостойными, он их и отрицает. Не тебя. Ему за тебя больно и обидно. В-третьих, значит все-таки смотрит он на тебя по телеку. С негодованием, но смотрит. Шеф! Ты – большой манипулятор. Ты же тысячи людей заставлял делать так, как тебе хочется. Мы же целые края и области заставляли голосовать, как нужно. Уж кому-кому, а тебе разобраться с шестнадцатилетним чуваком, хоть и с феноменальной памятью, но! не вопрос. Совершенно, не вопрос.
Боб хотел что-то сказать, но тут в кабинет, крадучись, просочился Паша Корабел.
– Есть такая тачка, – радостно выдохнул он. – От входа выше по движению стоит припаркованная. Левое крыло помято. Номера грязью замызганы, но я аккуратненько высмотрел. В салоне сидит мужик. Выглядит как трахнутый Бэрримор.
– Понятно. Молодец, – кивнул Эндерс. – Что-то еще?
– Так сигареты! Вот, – Корабел положил пачку на стол.
Эндерс посмотрел на пачку, потом на парня.
– Скот ты, Паша, – хныкнул Эндерс. – Я же восемь суток как бросил. Ладно, иди.
Паша вышел, но тут же вернулся.
– Сергей Теодорович! Если что, то…– он зафиксировал кулак на уровне плеча.
– А как же, – усмехнулся Эндерс. – Наш знак четырех до скончания века!
Боб опять нервно вертел телефон.
– Что нам это дает? Я и так знал, что есть эта машина.
– Но теперь мы знаем где конкретно, – Эндерс поднял палец вверх. – И знаем, что не менты. По крайней мере не наружка. Возможно, просто опер на задании. Автобуса спецназа Паша тоже не обнаружил, следовательно, штурмовать нас не собираются, задерживать тоже. А значит, на осадное положение переходить мы не будем.
– Да какое осадное положение!
– Ты, отец, нас недооцениваешь. При необходимости мы можем и обороняться. Итак, у нас есть на хвосте по меньшей мере один автомобиль…
– На хвосте? – проговорил Боб. – На хвосте. Ничего себе…
– Ты о чем?
– Случай был утром…
…………………..
– … открой окно, дотянись, будь добр, – попросил Эндерс. – Закурю, что уж теперь. А все из-за Пашки! Видит Тенгри, я не виноват. Удостовериться затем, что если не менты, тогда применяем силовые методы, берем пленника, допрашиваем, снимаем вопросы.
– Я против.
– Тогда… да! Давно забытый вкус, – Сергей выдохнул дым. – Тогда ты выезжаешь, он за тобой, а я за ним и… Против? Ну давай мы его здесь блокируем, а ты уходишь. Кому звонишь?
