Глава 22. Возвращаемся к нашим баранам
Юля не помнила, когда она уснула. В ее маленькой квартирке всю ночь так и горел свет, который она забыла выключить. Ноутбук, почему-то так и не ушедший “в сон”, успокаивающе шумел куллерами, будто мурлыкал большой кот.
Юля медленно поднялась с постели. Даже после выключения ноутбука шум не утих. Поднявшись на ноги, девушка поняла, что шумит в ушах.
В глазах тоже все плавало. Уши горели.
Только с горем пополам оценив свое состояние, Юля поняла, что у нее жар.
Такое уже было в прошлом. Организм девушки так реагировал на потрясения. Прятался в коконе болезни, чтобы физическое “плохо” нивелировало моральное “больно”.
Так случилось и в этот раз. Да и ладно. Есть время побыть наедине с собой и подумать обо всем.
Пять утра.
С трудом передвигаясь, Юля отправилась на кухню и заварила чай. Нашла сушеную мяту (презент от мамы) и бросила остро пахнущую веточку в чашку.
Самое время подумать, что делать.
Юрка Зубр. Сначала брутальный мальчик, гроза всей школы. Потом — задумчивый парень-студент, которого Юля видела после школы всего лишь пару раз.
И вот теперь — настоящая ищейка идущая по следу и не гнушающаяся даже шантажем.
У всех есть тайны. Даже у внимательной милой девушки-няни, которая вряд ли сможет работать няней в будущем.
В том, что к Ковальским она не вернется, Юля была уверена на все сто.
Юля могла простить и забыть многое, пережить сколько, что не под силу другим. Но навязывать себя, падать в ноги она не могла и не хотела.
Ирония судьбы, ведь будь Саша ей безразличен, она бы, может и переступила через свою гордость. Но тут совсем другое двигало ею. Речь шла не об уволенном сотруднике, а о брошенной … Девушке? Любовнице?
Впервые Юля призналась сама себе в этом. Она брошена парнем, ради которого переворошила кипу его грязного семейного белья. Ради которого чуть не убила человека, ради свободы кого металась по городу, будто испуганная птица.
Он имеет право бросить ее. А она, оказывается, не имеет возможности безболезненно быть брошенной.
Юра поставил на кон ее работу, репутацию, имя и, может, даже свободу.
А на другой чаше весов — ее чувства и принципы. Ведь, навязывать себя, как работник — это одно. А вот как девушка — уже совсем другое.
