Юля скорее почувствовала, чем увидела чье-то присутствие. Но было слишком поздно.
Темная мужская фигура толкнула ее в маленький коридорчик квартиры и захлопнула дверь.
Пока Юля судорожно пыталась вспомнить, что хоть как-нибудь подойдет для защиты, вспышка света резанула по стенам и нервам. Вдохнув, Юля обернулась и оказалась лицом к лицу с Ковальским.
— Саша?! Что черт побери ты…
Ковальский не дал договорить ей. Он сгреб девушку в охапку и прижал к себе. От него отчетливо пахло спиртным.
— Соскучилась?
— Ты что, сбежал?
— Нет. Меня отпустили. И я сразу к тебе. Не рада?
— Конечно рада, только не надо было меня так пугать.
— Прости. — Саша наконец-то отпустил ее. — Хотел увидеть тебя до безумия. Когда ты пришла ко мне, ты выглядела так уверенно и непривычно, что у меня просто крышу снесло.
— Саш, я такая же, как и раньше. Тебе просто было тяжело там.
— Могло быть и хуже. Где мои мальчишки?
— Дети у моей мамы, в селе. Там безопасно и хорошо.
— Молодец. Я не сомневался в тебе.
— Проходи. Тебя правда отпустили? — Вешая куртку Саши, которую он держал в руках.
— Я похож на беглого зэка?
— Не похож. Садись, покормлю тебя.
— Меня беспокоит другой голод… — В глазах Саши плескались искры.
— Саш… — Юля ускользнула от протянутых ей навстречу рук. — Тебе нужно поесть. Я уверена, что ты только пил, но не ел.
— Хочешь сказать, что я пьян?
— Нет. Но голоден точно. — Юля ускользнула на кухню и только там смогла перевести сбившееся дыхание.
Саша прав. Она соскучилась. До мурашек. До судорог…
Но что-то мешало ей быть рядом. Какая-то невидимая стена непонимания не позволяла даже просто обнять. Юля знала что это за чувство. Недосказанность, недопонимание — вот что стояло между ними. К тому же Саша явно был пьян, что ощутимо усложняло все. Будь он трезвым, пришел бы сюда, или поехал бы по делам, к матери, или, может, к очередной более сговорчивой подруге?
Неприятные мысли роились, как рой назойливых насекомых. Непонятно зачем разогревая в микроволновке кусок купленной по пути пиццы, наливая чай в свою кружку, Юля ловила себя на мысли, что ей не хочется идти в комнату. Кухонные ритуалы успокаивали и одновременно давали время прийти в себя.
