— Интересный поворот.
— А вообще, я о другом хотела поговорить.
— О чем же?
— Это может показаться тебе не очень приятным. О твоей маме…
Бровь Саши слегка приподнялась. Впрочем, ничем другим он удивления не выдал.
— Я не очень хочу с ней встречаться…
— Вот ты о чем! — Саша, казалось, даже с облегчением, рассмеялся. — А я уж думал, ты потребуешь срочного знакомства с ней.
— Я уже имела честь познакомиться. Мне не очень понравилось.
— Веришь, та же фигня. — Саша расслабленно улыбался, смотря прямо на дорогу. — Моя мама не самый приятный человек в мире. После смерти отца стало хуже. Я не могу найти общий язык с ней. Мне кажется, что она меня ненавидит. Мальчики — единственные, к кому она относиться по-человечески…Но не переживай, я говорил с ней по телефону по поводу тебя. Да и у нас с ней договор — разъезжаться и планировать визиты домой так, чтобы не встречаться.
Именно так и было в ту ночь, когда исчезла Эмма. Мать уже уехала, а я еще не вернулся… Может, не будь, этого договора, она была бы жива…
Юля почувствовала, как внутри все похолодело.
— Твоя мать была в доме, когда пропала Эмма?
— Да. Почему ты спрашиваешь?
— А кто еще был?
— Охранник.
— Егор?
— Нет, Петр. Или дядя Петя, как мы его зовем. Егора я нанял позже, по рекомендации друга. После того, как это все случилось… Это допрос?
— Саш… — Юля понимала, что говорить не стоит, но не могла остановиться. В конце концов, это напрямую относиться к Саше, он должен знать. Если, конечно, не знает. Успокаивая себя тем, что ее цель увидеть настоящие чувства Саши, Юля собиралась сказать, что Эмму убили.
Но Саша почему-то резко свернул на обочину и повернул ключ зажигания. Напоследок заурчав, как огромный сытый кот, внедорожник затих на обочине за городом.
Юля пыталась увидеть, прочесть на лице Саши хоть что-то. Но оно снова стало непроницаемым, как тогда, при первой встрече в магазине. И сейчас, в это непроницаемости, он вдруг стал слишком отчетливо похож на свою мать. Этого Юля вынести не смогла. Она не хотела отдавать его тому миру мрачного дома, тяжелых интерьеров, скелетов в шкафу и бессердечных людей. Она осторожно потянулась к нему, положив руку на колени и прижалась к бледным губам. Аромат табака, восточных пряностей в парфюме и, едва уловимый «больничный» запах, кружили голову и привлекали. Целуя его сейчас, Юля не чувствовала возбуждения. Скорее тепло, желание быть рядом и не отпускать.
Перемены в мужчине, который был ей так дорог, произошли почти мгновенно. Он прижал девушку к себе до хруста в костях. Поцелуй перестал быть невинным и стал откровенным, требующим и берущим без спроса то, что Юля еще не успела предложить…
