“и именно быть в центре любых катастроф и природных, и социальных”, – также вижу, как будет все гореть, но жар не будет оказывать влияния, как и остальное, уничтожающее в ключе других. Это к тому, когда всё начнется.
“ловко подменяющего Со-знание, когда силы на исходе” – в последнюю неделю сила фактическая заместилась абсолютной и стала истинной во-едином взгляде, – более не склонной к энергетической просадке, а соотв. и влиянию; этому поспособствовал в том числе и данный диалог.
“могу описать как это социально проявлялось если есть интерес” —, да безусловно, это интересно; покуда в своей жизни я кроме страха и отчаяния до 20, и с 20–25 голых стен и постоянного созидания ничего не видел, не слышал, и не в какие течения и помощи извне не прибегал. никто не приходил, ничего не говорил, никто не направлял, – а напротив лишь всеми силами и чарами пытался остановить; лишить начинания, творчества, сбить с ритма, забрать в свои низшие вибрации, оказать всеми силами влияние – лишь во имя того, чтобы я обрел то самое нерушимое во взгляде и отныне чувстве, – чувство всего непомерного единения. Но об это я не знал; мне никто не говорил. Я просто шел, и верил; послал к черту всех, в том числе близких, кровных, отдав свою веру и любовь, без сомнения лишь Богу, как образу, которого я не рисовал кем-то конкретным, а как чувство, которому я безвозмездно доверяю. Вы говорите о болезнях, как физических недугах. я пару лет назад, когда был недостаточно силен на фоне того состояния, которое в сей час, мог ощущать легкую форму простуды, как якобы то, что что-то происходит, но не происходит вовсе. Я знаю, что должно першить горло и быть усталость, но ее нет; но я чувствую, что если бы не было того крыла, меня хранившего изнутри – я бы всё осязал доподлинно как и те, кто лишен этого всего; а также это касается и чувства голода, и даже тогда, когда должно темнеть в глазах от сильной физической нагрузки и резкого движения. У меня не темнеет, покуда темнеть уже нечему, покуда я есть свет, обличенный в им же созданное совершенство, – но я знаю, что не будь этого состояния, я бы вполне вероятно и не встал бы после такого тяжелого подхода (я всю жизнь также занимаюсь спортзале; и с большей вероятностью именно это повлияло на то, что ритм, стал абсолютно неколебимым; покуда я могу бежать и не дышать; остановится, не дышать, потому как не испытываю потребности в кислороде; а потом об этом вспомнить – и начать дышать, но не воздухом, а просто легкими; покуда воздух мне как и еда фактически не нужны для того, точнее воздух и еда не влияют на моё внутреннее состояние; что он есть, что его нет, что есть еда, что ее нет – ничего не меняется; покуда свет это непреложная форма для воздействия.
