Любви нескончаемый запас,
Пестривший вовсю всецело угас:
Пал жизни Парнас, не радует глаз
И телу прикрас не нежит волной…
Алмаз, сиянием блиставший,
Был волью осквернён беспечно:
Вдосталь унижен человечной,
Душою смрадной, бессердечной.
И царство на царство пошло на убой,
Друзья против братьев восстали спиной,
Исполнив приказ вослед Верховой
Судьбы-владычицы лихой…
В действительности человек не осознает, чем бы не обладал, что именно скрасит его счастье, несметно «обогатив, насытив» вплоть до отведенных лет, – в особенности кому воистину обязан его успех. Не ведал, покуда вечно лицезрел лишь сень счастья; посему и гнался за чем угодно, но не за тем, не эфемерным чувством свободы, дарующим вечное понимание; ибо круговорот одурманивающего (мысленного шторма от гонки за мнимым идеалом) не выпускал его за пределы суетного, житейского круга – к прозрению. Посему и жил в незнании от стремления в никуда, неведением поглощённый. Уповая в кого угодно, в т.ч. высшие формы, оправдывая своё несовершенство причиной врождённого или унаследованного изъяна… Но быть возможно причина в отсутствии стремления к стоящему?..
Метель стихийно, с нею вьюги
Свой двинули забег:
Виной тому раба заслуги, –
Деяния злостного на век.19
Прощения замкнулись круги
И Ноев пал ковчег, –
Что есть враги и кто недруги20
Решать тебе, лишь человек…
…
Ибо зло в себе носил,
В что не стоило грезил,
Созидая взглядом мрак,
Гласом чувственных атак…21
Человек верит лишь в то, что мог лицезреть воочию. Потому никогда не узрит сень величественного; посвятив его поиску неопределённое кол-во лет; чтобы впоследствии до конца жизни, пребывать в ослепительно-пленительном чувстве умиротворения от непрестанного присутствия триумфального в его жизни. Стремившись пронять, прочувствовать затрагиваемую суть уже останешься в крат с большим, чем тот извечно возбраняющий, веривший лишь своему ничему. Ибо ничего не от того, что он никто, а от того, что в нём пусто! Ведь это хорошо верить себе, да? В кого же ещё? Но в деле, уверен ли ты, о достопочтенный, возмутивший в себе, чего не стоило, что нынешний ты, – тот, которому стоило вовсе верить?..
И на рассвете провидение
Мне удосужилось встречать,
Чьё сказу, слову благолепия,
Вовеки вовсе не передать.
…
Во тьме то было, вдалеке,
Где свет сквозь бури пробивался,
Ведя сражения войне,
Исход которой, как казался
Известен каждому извне,
Кто оной славно любовался, –
Но не тому, кто там в войне
На жизнь, за честь сражался…
