Поглощение. Наногель агрессивно воздействует на скафандр, ммм … тело. Как правило на те его части, которые соприкасаются с поверхностью распространения. Для удачного изъятия, к моменту отрыва эфирно-информационного элемента, биооболочка должна быть максимально обернута наногелем. В противном случае информационный элемент может ускользнуть в параллельный временной пространственный континуум. Метаданные предыдущих уровней допускают не более двадцати двух и трех десятых процентов подобных потерь.
И заключительный этап – багрение. Заключенный в наногель эфирно-информационного элемент сублимируется нейропростором.
Темнота дурманила фантазиями. Близость девичьего тела кружило голову как литр самогона. Хотя Даник, за свою недолгую жизнь, вряд ли выпил и половины. Тем более самогона. По правде говоря, самогон он ни разу не пробовал. Юношеские, почти детские ассоциации прочно укрепили самогон в топ одуряющих веществ. Причем водка, которую он однажды выпил и чуть не потерял сознание, была лишь на четвертом месте. Ее опережали два «напаса» заряженной папиросы, в летнем математическом лагере «Теквил». Для расширения сознания. Но случилась лишь дефрагментация. Чуть выше в рейтинге таблетка, предложенная хедхантером перед финальным тестированием на вакансию. Очнулся от шлепков по щекам. Довольный эйчаровец улыбался: «Молодец, – сказал он, – умный и честный. Редкое сочетание»
«И при чем тут самогон!? – возмутился Даник. – Вообще не в тему» Он глубоко вздохнул. Стало хуже. Волшебный девичий запах вскружил голову сильнее прежнего.
– Ты точно его видел? – шепнула Ирма в ухо.
Легкое дыхание бархатом отдалось по возбужденному телу.
– Да, – произнес он. – Точно.
Молодые люди затаились за приоткрытой дверью штабной комнаты. Отсюда отлично просматривался коридор и проем ведущий в общую казарму.
О случившемся в шлюзе Шуган поведал Ирме. Все переживал, что Леон рассмеются над подозрениями и пошлет куда подальше. Но, нет. Ирма внимательно выслушала и сказала:
– Надо подумать. Никому об этом не рассказывай.
Уже перед отбоем Ирма остановила его и зашептала:
– Если ты прав, он снова попытается открыть шлюз. Мы должны с ним поговорить и во всем разобраться. Спрячемся за этой дверью, – она кивнула на свою комнату, – и проследим.
Вот уже несколько часов Даник страдал и в тоже время наслаждался близостью обожаемого тела. О том зачем они здесь, парень забыл в ту же секунду как оказался рядом с ней. Путанные мысли кружились как рой пчел над лавандовым полем, не решаясь выбрать конкретный цветок. Наконец, разум Шугана зацепился за что-то, что казалось рациональным. Признание. Исповедоваться в своих чувствах и будь что будет. Последний отрезок вечности он формулировал эпохальный спич.
