Лед в твоем сердце | страница 101
Положа руку на сердце, мне стоит держаться от него подальше. Просто потому, что с каждой нашей встречей сердечко мое начинает давать сбои. Тут Тим безусловно прав. Ему и говорить ничего не надо, а я уже теряюсь. Но мы с ним разные. И строить розовые замки в голове глупо.
– Скоро там? – голос Тимура заставляет меня вернуться в реальный мир.
– Какой нетерпеливый, – бурчу себе под нос.
– Я тебе потом отвечу, – серьезным тоном произносит этот шутник. – После твоего «особенного» чая.
Хмыкаю, однако не спешу кидать ответочку. Потому что замечаю на лице Ирины Александровны улыбку, легкую и очень нежную. Она словно расцвела, как первый подснежник зимой. И в глазах ее отразился блеск, которого буквально пару минут назад не было.
– Ну-ка, – возле моего уха разносится голос Марты. Женщина обходит меня стороной и начинает разливать по кружкам горячий напиток. Запах на кухне смешался из разных ароматов: немного цитруса, меда и, конечно, облепихи.
Усаживаюсь обратно на барный стул, скромно скрестив ноги. Тянусь к чаю, но не спешу пробовать. Жду, пока Ирина Александровна и Тимур сделают глоток. И нет, это не желание проявить себя, как думает Марта. Просто… Просто… Ладно, оставим это на потом.
– Как вкусно, – комментирует первой мама Тима. – Маша, из тебя выйдет отличная хозяйка.
– С-спасибо, – опускаю голову и отвечаю как-то робко.
– Ну не знаю, – это уже Тимур в его привычно недовольной интонации. – Я целый час помирал здесь ради обычного чая.
– Тимур, – одергивает Ирина Александровна. – Маша старалась. Девушек нужно хвалить, да и напиток на самом деле потрясающий.
– Думаю, одной похвалы ей хватит.
– Можешь не пить, если не нравится. Нам больше достанется! – тянусь к его кружке в надежде схватить и убрать куда подальше. Однако Тим вдруг поднимает руку вверх, переводя на меня какой-то крайне необычный взгляд. Я даже теряюсь на секунду. Потому что там словно лед растаял.
– Сиди уже, – хмыкает Тимур.
– Тебе же не нравится.
– Кружка моя, что хочу, то и делаю!
– Тогда пей воду, а не мой чай, который не нравится, – настаиваю я, пытаясь ухватиться за кружку. Машу в воздухе рукой, а этот будто забавляется. В какой-то момент и вовсе поднимается со стула с намеком, мол, теперь попробуй дотянуться. Сразу видно, человек болеет, помирает, я бы сказала даже.
– Раскомандовалась тут, – фырчит он. И я почему-то заостряю ненужное внимание на его пушистых изогнутых ресницах, которые взлетают и опускаются то и дело. Красивые.